Пвел Фром - Семь ступеней в полной темноте

- Я буду в сознании?

- Нет. Мне придется перегружать нервную систему. Это опасно для психики. Кроме

того, нужно будет задействовать нейронные связи твоего мозга и загрузить в него

огромное количество информации.

- А что, так можно? – удивился Арон.

- Да… но это болезненный процесс. Мозг и тело должны понимать, что происходит.

Иначе не будет нейронного отклика. Ты будешь в состоянии искусственного сна. Это из

минусов... Хотя есть и плюсы.

- Какие же?

- Ты станешь умнее. Вернее, твоя память глобально расширится.

- Я с ума не сойду?

- Теоретически - нет .

- Ясно. А если просто оставить все как есть? Ведь как-то я до своих лет дожил?

- Здесь решения принимаешь ты, - напомнил Эсхил.

- Хотя... - Арон поморщился. - лучше сразу все решить. Как думаешь?

- Тебе виднее, Арон.

- Ладно! - Арон уселся за стол. - Дай мне несколько минут...

Набив живот словно в последний раз, Арон встал из-за стола. Он был готов. Только

неизвестно к чему. Эсхил молчал. Механизмы, сновавшие туда - сюда, пропали из виду.

Его верный конь, наевшись, свежей травы, чутко дремал. Откуда-то сверху беззвучной

тенью опустилась грузовая платформа. В глаза ударил свет.

- Что, прямо туда?

- Прямо туда, - подтвердил Эсхил.

Арон встал в центр платформы, и она плавно взмыла ввысь. Потом был громадный, набитый всякими подозрительными вещами трюм и длинный освещенный коридор.

Какие-то запертые помещения и, наконец герметична дверь, за которой скрывался

округлый белоснежный зал.

- Однажды ты уже был здесь, - сообщил Эсхил.

- Когда умирал?

- Верно, младенцем. Отец принес тебя чуть живым.

- И что ты сделал?

- Ничего...

- Постой… - Арон нахмурился. - Как ничего? Ты же говорил другое!

- Я… не смог тебя спасти, Арон. Ты умер.

Арон остановился как вкопанный. Вспомнив, что говорит с машиной, он иначе выстроил

вопрос:

- Прости, Эсхил, я не понял тебя. Что конкретно произошло?

- Когда отец принес дитя, я поместил его сюда... - Вторя словам Эсхила из пола

белоснежного зала, плавно вырос некий аппарат, отдаленно напоминающий спасательную

капсулу. Но крупнее и, как и все здесь – белоснежную.

- Что это?

- Реактор. Все что нельзя исцелить – это устройство воссоздает заново. Но... тебе он

не помог.

- Почему?

- Ответа нет. Я не могу объяснить. Сбоя в системе не было. Реактор провел анализ и не

найдя изъяна оставил все как есть. Хотя дыхания и не было, но тело младенца не меняло

своей температуры, а мозговые волны проявляли хоть и чрезвычайно слабую, но

активность. Ты был фактически мертв, а он продолжал поддерживать жизнь. Просто

подавал кислород, питательные вещества и поддерживал комфортную температуру.

Твой отец много знал и решил оставить все как есть.

- Что было дальше?

- Я тоже оставил все как есть. У реактора свой протокол. Это единственная система

на борту, которая может мне не подчиняться, если наши данные противоречат друг

другу. А вот состояние твоего отца было критическим. Он испытывал сильнейший

стресс и мог помутиться умом. Я этого никогда не видел ранее, и, впервые за все свое

существование, осознал, что могу остаться один.... Это страшно, Арон.

Факт твоей смерти нельзя было ни подтвердить, ни опровергнуть. И я решил выждать

время, чтобы дать моему капитану придти в себя. Не знаю как, но, я нарушил один из

главных протоколов системы и не стал информировать его. Плохая весть могла бы ему

сильно навредить. Я не знал, что делать дальше…

Однако, к огромной радости, спустя один час и десять минут, случился необъяснимый

парадокс. Реактор зафиксировал значительный выброс теплоты внутри рабочей камеры.

Затем, у мертвого тела появилось дыхание и пульс. Ребенок определенно был жив и

практически здоров. Не считая высокой для его вида температуры тела и всплеска

активности мозговых волн. Но, потом, и эти показатели пришли в норму. Что тогда

случилось, я так и не смог понять.

Арон решительно скинул с плеча оружие и снял куртку. Освободившись от ботинок и

остальной одежды, он ступил на прохладный белоснежный пол.

- Значит, узнаешь в этот раз! - решил кузнец. - Я не хочу жить в неведенье.

Белоснежная капсула плавно приняла горизонтальное положение и опустилась на пол. С