Пвел Фром - Семь ступеней в полной темноте

- Почему же? Ты держался молодцом, - не унималась Уна. – И девочку пристроил, и

племени помог… Достойный поступок для мужчины.

Ее манеры в целом, мало отличались от поведения Сольвейг. Однако, она был чуть

мудрее, и не стала продолжать эту тему. Какое-то время они еще общались. Вопросы

возникали сами собой. В основном, Уна спрашивала про детство кузнеца. Про его жизнь.

Так же Арон, хоть и нехотя, но рассказал, что связывает его с племенем, которое совсем

недавно он защищал. Когда стемнело, новоявленные мать и сын, разложили нехитрый

ужин. Вскоре, Арона сморил сон.

Ему снились белые горы, панцирные волки, громадный корпус корабля, зловеще

поблескивающий бортами на солнце. Снились скалы с их ровными проходами, вырезанными в породе. Снилась спящая Сольвейг в доспехах, которые почему-то

шевелились на ней, словно окутавший тело выводок слепых змей. Снился отец, обнимавший счастливую Уну за талию. И снился огонь, который окутывал его самого, но

не обжигал, а придавал сил.

Когда кузнец почувствовал себя отдохнувшим, он, наконец, открыл глаза. Новый день

встречал пасмурным небом и мелкой, еле заметной изморосью. Тело казалось легким, и не

один мускул не болел. Это было странно, учитывая, что спать пришлось на каменном

полу. Арон сел, стащив с себя одеяло, и огляделся. Все вроде было на местах, где-то внизу

фыркал застоявшийся на привязи конь. Под навесом, забывшись в угол и укутавшись в

одеяло, сидела валькирия. Взгляд ее был испуганным, крылья слегка распущены над

головой.

Приходя в себя окончательно, Арон прокрутил в голове вчерашний разговор.

- Что не так? - осторожно спросил он.

- Ты... светился в темноте - ответила она, не сводя глаз.

- Я тебя напугал?

- Да, - призналась она. – я помню, к чему это приводит.

- Такое бывает иногда. Когда много ран или сильно устал. Это с детства у меня.

- Я боялась, что ты вспыхнешь... как тогда.

- Как тогда… - задумчиво повторил Арон. – Этого не случалось раньше. Но и ран тяжелых

я тоже не получал.

Арон взглянул на небо.

- Погодка радует, да? Наверное, сложно в такую летать?

- Иногда. Приходится подниматься над облаками или парить ближе к земле.

- Позавтракаешь со мной?

- Да, с удовольствием, - согласилась она.

Основательно закусив, Арон собрал свои пожитки и помог валькирии собрать свои.

Впрочем, Уна сделала все по-военному быстро. Видать не в первый раз.

- Не передумал? - спросила она с надеждой.

- Прости. Я должен идти.

Они стояли друг перед другом, лицом к лицу. Ростом Уна не уступала Сольвейг, как и

шириной плеч. Приходилось смотреть на нее снизу вверх. Неловкое молчание затянулось.

- Можно мне...? - голос Уны выдал волнение.

- Что? - не понял кузнец.

Уна нерешительно протянула к нему руки.

- Обнять? - Из уст кузнеца это слово прозвучало не менее нелепо.

Она, кивнула краснея.

Скинув на землю рюкзак, кузнец с опаской шагнул вперед, обнял ее торс и положил

голову на грудь. Уна так же осторожно прижала его к себе. Было отчетливо слышно, как

ее сердце отбивает дробь. Арон тихо вдохнул. На какую-то секунду уже ее запах

показался ему родным и таким знакомым. Было так странно. Необычно и немного

волнительно. Особенно когда ее крылья сомкнулись вокруг него. Казалось, прошло

несколько минут. Арон попытался отстраниться, но Уна только сжала его сильнее.

- Пора в путь, - напомнил он.

- Еще пару мгновений.… - взмолилась она. - В тебе чувствуется его тепло. Позволь

погреться еще немного.

Уна нехотя развела крылья и выпустила его из своих крепких объятий. По ее красивому

волевому лицу скатилась одинокая слеза. Но сколько же в ней было боли!

- Такое странное чувство… - поделилась она. – Я словно схожу с ума. Все в тумане…

- Да, - согласился Арон. – Я чувствую то же самое.

- Я провожу тебя?

- Не стоит. Увидимся, как придет срок. Пригляди за Сольвейг, если не трудно.

- Пригляжу, как и раньше. Теперь она дорога мне вдвойне.

Арон коротко кивнул в ответ, подхватил рюкзак и спустился медленно вниз. Мысли его

прояснились, обстоятельства встали на свои места. Уна ответила на все его вопросы, кроме одного. Арон гадал, сможет ли он когда-нибудь назвать ее матерью.

Глава 24. Смерть как начало.

Расставание было скорым. Застоявшийся конь выщипал всю траву вокруг себя, и уже

заждался седока. Стоило кузнецу пристегнуть поклажу и сесть верхом, как он рванул

вперед. Отъехав недалеко, Арон обернулся, чтобы махнуть рукой. Крылатая дева