Келли Барнхилл - Девочка, испившая Луну (ЛП)

Магия женщины окружила её настоящим вихрем, но даже с большого расстояния Луна видела в ней пустоту. Как и Ксан, она была истощена. И без печали под рукой восстановить это была не в силах.

Луна отпустила руку бабушки и шагнула вперёд. Нити магии отходили от незнакомки и вились к магии Луны. Женщина этого не замечала.

- И что за глупости о спасении ребёнка? – сказала незнакомка.

Энтен с трудом поднялся на ноги, но сумасшедшая положила руку ему на плечо, удерживая.

- Она пытается пробудить твою печаль, - закрыв глаза, пробормотала сумасшедшая. – Не позволь. Верь. Надейся.

Луна сделала ещё один шаг. Она чувствовала магию этой женщины – и влекла её к себе.

- Что за любопытная вещица, - промолвила Та, что Поедает Печаль. – Я знала ещё одну любопытную девочку. Столько времени прошло… Столько адских вопросов. Я не грустила, когда её поглотил вулкан.

- Несмотря на то, что это не так, - прохрипела Ксан.

- Может быть, - усмехнулась незнакомка. – Посмотри на себя. Старая. Измученная. И что ты сделала? Ничего! А эти истории, что рассказывают о тебе! О, я сказала, что твои волосы вьются, - она прищурилась, - но их уже почти нет.

Сумасшедшая отошла от Энтена и двинулась к Луне. Её движения были скользящими и медленными, словно во сне.

- Сестра Игнатия! – воскликнул Энтен. – Как вы могли? Протекторат видел в вас глас разума и знаний, - он запнулся. – Мой ребёнок. Мой сын. Эсин, о которой ты заботилась, как о дочери. Это её сломит.

Сестра Игнатия зло сдвинула брови.

- Не произноси имени этой неблагодарной в моём присутствии! Сколько я сделала ради неё!

- В ней ещё есть осколок человечности, - прошептала сумасшедшая Луне на ухо. Она опустила руку на её плечо, и в Луне что-то вспыхнуло. Она могла лишь стоять на земле. – Я слышала её в башне. Она ходит во сне, оплакивая потерю. Рыдает, рыдает, рычит… Просыпается – и забывает, это спит в ней.

О, Луна мало знала. Она обратила внимание на то, что таилось в предательнице внутри.

Ксан заковыляла вперёд.

- Малыши, как ты знаешь, не умерли, - промолвила старушка, и улыбка застыла на её губах.

Незнакомка усмехнулась.

- Не смешно. Конечно, умерли. От голода или жажды. Рано или поздно их растерзали бы звери.

Ксан сделала ещё один шаг вперёд. Она заглянула в глаза высокой женщины, словно в глубокие тоннели, и прищурилась.

- Ты ошибаешься. Ты не видела сквозь свой туман печали. Равно как я в нём не видела тебя. Все эти годы я крутилась к твоей двери, а ты об этом и не знала. Ну не смешно ли?

- Ничего подобного, - с рычанием ответила незнакомка. – Это просто смех! Я б знала, если б ты пришла.

- Нет, родная, ты не знала. Не знала, что случилось с детьми. Каждый год я приходила в печальный край. Каждый раз я уносила ребёнка в Свободные Города и отдавала в любящую семью. К моему стыду, без необходимости скорбела его настоящая семья. И ты питалась этим горем. Ты не будешь питаться горем Энтена. Или Эсин. Их дитя будет жить со своими родителями, расти и процветать. Пока ты рыскала по лесу, пропал твой туман. Протекторат испытал свободу.

Сестра Игнатия побледнела.

- Ложь, - сказала она, но попыталась исправить тон. – Что происходит?

Луна прищурилась. Незнакомка почти всю магию свою потеряла. Она заглянула глубже. И там, где должно быть сердце Той, что Поедает Печаль, затихла крошечная сфера, твёрдая, блестящая и холодная. Жемчужина. Много лет она пряталась от её сердца, делая его гладким и бесчувственным. Вероятно, там пряталась память, надежда, любовь, человечность. Луна сосредоточилась, пытаясь проколоть жемчуг.

Та, что Поедает Печаль прижала руки к голове.

- Кто-то отбирает мою магию. Это ты, старуха?

- Какую магию? – промолвила сумасшедшая, ступая Ксан и положив руку на талию старушки, дабы та стояла на ногах, а после, посмотрев сестре Игнатии в глаза. – Я не вижу никакой магии, - она повернулась к Ксан. – Лжёт.

- Тише, ты, безумица! Понятия не имеешь, что несёшь! – казалось, ноги незнакомки обратились в тесто.

- Каждую ночь, когда я была девочкой в замке, - промолвила Ксан, - ты приходила, чтобы есть моё горе.

- Каждую ночь в башне, - сказала сумасшедшая, - ты искала печаль в клетках. И когда я узнала и спрятала её, ты зарычала и завыла.

- Врёшь! – прошипела Та, что Поедает Печаль. Но они не лгали – Луна видела её жуткий голод. Она искала кусочки печали – лишь бы заполнить пустоту. – Ты обо мне ничего не знаешь!

Но Луна знала. Она видела жемчужное сердце в её груди. Оно так долго там пряталось, что незнакомка и забыла о нём. Оно искало щели. Там была память. Возлюбленный. Потеря. Надежда. Отчаянье. Сколько чувств может хранить одно сердце? Она посмотрела на бабушку. На мать. На мужчину, что хранил семью. Да до бесконечности! Вселенная безгранична! Свет и тьма, бесконечное движение, пространство и время, время и пространство… И она знала – нет предела для сердца.