Николай Грошев: Король вампиров. Часть 1 [СИ]

— Если мы напоим обезьяну своей кровью ещё раз, она просто околеет.

— Мы не будем этого делать. Обезьяна больше не нужна. Уточним и проверим. Если обезьяна выживет — пусть и дальше отравляет этот мир своим зловонным присутствием. Если нет — значит, нет.

Штык хотел было сказать, какого мнения он об обезьянах и всём прочем, но не успел — боль накрыла вместе с калейдоскопом всё новых вариантов одного и того же события, одного и того же дня, наверное, в сотнях миров одновременно.

— Я в параллельные миры не верю, пиздёжь это всё… — Прошептал он, чувствуя, как исчезает боль, как становится ему легко и хорошо.

Откуда-то он понял, что это всё, что он умирает.

Но умирать он не хотел — ещё ведь столько он не сделал в этом мире!

И делать, конечно, не собирается, но не в этом ведь суть!

Всё затопил яркий жёлтый свет. Штык понял, что ещё немного и всё закончится. Он ощутил лёгкость в своём разуме, такую бесконечную, что даже забыл, как его зовут. Более того! Он не смог вспомнить, сколько сантиметров у него член!!!

Это было уже слишком!

Мир затмила алая пелена гнева, Штык сопротивлялся, как мог, он не хотел никуда идти, ему хорошо и так, он должен остаться. Но свет упорно оставался рядом, иногда поглощая алую пелену, а иногда исчезая почти насовсем. Странно это было — вроде туннель должен быть, а там, в конце, мужик с крыльями, и рукой машет, мол, давай братан, всё, пора с ангелами водку пить, хватит тебе уже…

Если бы мог, он бы зарычал от гнева и бессилия.

Что произошло, Штык не понял. Однако мир погрузился в темноту и всё исчезло.

Было холодно. В глаз тыкалась какая-то хрень и попытка отмахнуться от неё, ни к чему не привела. Штык зарычал от гнева и резко сел. Над головой шумят ветки. Ветер прохладный обдувает лицо. Где-то далеко сердито погудел клаксон автомобиля и снова всё стихло.

— Так. — Сказал он, пытаясь припомнить, с кем и где он так накушался, и куда его занесло? Осмотрелся. Деревья, улица, фонари, машина стоит пиндосская и ночь вокруг. Ещё мужик какой-то по улице идёт, постоянно оглядываясь, как будто на работе что-то спёр и теперь домой несёт.

Ну, вроде Ленск.

Только какой-то странный. Штык поднялся, прошёл по газону — мягонький такой газон, стриженный. Бычков нет, бумажек не валяется, пустых бутылок и шприцев, тоже не заметно. Это ладно — что с асфальтом стало? Как будто вчера положили, новёхонький. И дома чистенькие, ухоженные. Вообще непонятно. Прищурился, один глаз закрыл — на доме табличка «улица Новая, дом 46». Понятно. А где это? Попытался припомнить, но не смог. Ленск хоть и маленький, а улиц хватает, все не запомнишь, бордюры целые. Ни одного разбитого. Совсем дурдом какой-то.

Он пошёл за мужиком, которого увидел очнувшись. Может, прогуляется и поймёт, куда его занесло. А если нет, у мужика и спросит, запнулся, едва не упал. Очередной прилизанный дом, на этот раз трёхэтажный и из окна флаг висит — флаг очень неприличный.

— Совсем охуели. — Резюмировал Штык, проходя мимо.

За его спиной, развевался торчавший из окна, национальный флаг США.

Мужик свернул в проулок, он за ним. Мужик дошёл до склада, утопавшего в зелени и исчез за маленькой металлической дверью. Темно, никого нет, только дверь и лес этот дикий. Да и то — хоть и разрослись там деревья буйно и пышно, а выглядят всё равно приличнее, чем в любом из мест Ленска.

Впрочем, он же не везде был, может, где-то кому-то в голову ударило и он вот такой лес понасадил где попало, хотя это странно. Последнее время по городу деревья в основном вырубают, мол, движению мешает, создаёт опасность ДТП. Всю жизнь росли, никому не мешали, а тут на благоустройство города денег подкинули и всё, надо рубить чего-нибудь, потому как ломать, не строить, а деньги освоить надо, сопроводив сие, какой-нибудь бумагой. А то злые языки ещё скажут — украли! А оно вон как — ничего подобного! Все сорок миллионов потрачены на вырубку деревьев и покупку остановочных павильонов и дико дорогой заморской прессованной фанеры! Вот, а то ишь, воруют у них. Никто ничего не ворует. Просто жизнь такая и вообще, чужие деньги считать нехорошо.

Штык подошёл к воротам, покурил, смял пустую пачку и бросил на асфальт — вот, теперь точно Ленск, а то непорядок, словно тут дворников армия каждое утро работает. А теперь нормально, как будто дома, мысль ему не понравилась. Тряхнул головой — не как будто! Он в Ленске. Не мог же он так перепить, что уехал куда-то и забыл, куда и как? Не мог, он ведь пить давно бросил.