Игорь Осипов - Некромант. Новелла о непутёвой ученице [СИ]

неся ветки, листья и прочий мусор, но его силы было всё же недостаточно, чтоб сбить с ног человека.

Таща за собой Таколю, я быстро пересёк его, а потом остановился. Нити контроля покатившегося по склону мертвеца оборвались разом, заставив паутинки болезненно звякнуть у меня в висках, и это послужило нехорошим знаком. Кто-то ещё, кроме наполовину очеловеченного зверя, шёл по нашему следу.

— Подожди, — произнёс я и осторожно положил последнюю чашу с гремучей пылью в развилку тоненьких веточек.

Потом сорвал ещё один гибкий прутик и замотал им ветки, дабы гремучая ловушка оказалась в некоем подобии простейшего гнезда, а напоследок воткнул туда пучок травы. Пальцы скользили на мокрой зелени, а погоня мешала сосредоточиться. Единственное, что хорошо далось, так это сторожевые тенёты.

Таколя уже отошла от ужаса, испытанного в схватке с крокодилом, и теперь часто-часто озиралась, всматриваясь в заросли и постоянно протирая лицо от воды.

— Всё, побежали дальше, — выкрикнул я, так как в этот момент над нами сильно громыхнуло.

Наверное, небесный бич-молния задел дерево в лесу, расщепив до основания.

— Я больше не могу, — снова простонала северянка, когда я схватил её за руку.

Но сейчас я даже не стал упрашивать, просто потянул, снова увлекая за собой, тем более что до схрона осталось совсем немного.

Мы побежали вдоль ручья. Девушка несколько раз поскальзывалась, не падая только потому, я её держал. В голове мелькнула мысль, что бездна на меня ещё не накинулась, видимо, ожидая, когда я буду совсем измочален. И вот тогда она схватит меня, как тот крокодил, и утащит к себе в чёрную реку смерти, где разорвёт на куски рассудок, и не будет мне спасения, а над безвольно глядящим в небо телом поглумятся наши враги. Да, было такое в легионе до меня. Пленного некроманта противоестественно насиловали, пытали огнём, но он уже находился не здесь. И когда сломавшегося перед ликом тьмы бедолагу отбили, то не смогли вернуть к нормальной жизни. Он умер от голода и жажды, глядя в никуда и вяло моргая.

Я тряхнул головой и процедил сквозь зубы:

— Не сдамся.

Мы ушли от ловушки-погремушки почти на половину мили, когда та сработала. Я едва не спутал огненный грохот с далёким небесным громом, но тихо тикнула сторожевая тенёта, сообщая о погоне.

На поляну у схрона выскочили разом. Посередине стоял Брой, выставив в нашу сторону гладиус. Второй рукой он прижимал к себе мальчонку, вцепившегося в мокрую ткань туники. А рядом со створом берсеркерша придерживала Миру. Племянница сгорбилась и часто кашляла, а её глаза нездорово блестели. И эта троица, пират, Мираэль и ребёнок, напряжённо глядели на нас.

— Уходим! — прокричал я, тяжело дыша, и указывая пальцем в сторону холмов. — Уходим прямо сейчас!

— Что случилось? — пробасил Брой, коротко глянув на нежить, которая шла за нами.

— Некогда объяснять. Нужно просто уходить.

— Никуда ты нэ уйдёшь! — раздался сзади хриплый голос, чей обладатель говорил с сильным гортанным акцентом. — Я тэбя, кусок гнилого дэрьма, и эту рыжую дуру искать устал!

Я быстро обернулся, а потом закрыл северянку, выставил перед собой гладиус и начал медленно пятиться. Из кустов вышел давешний рыцарь Белого Пламени. Его лицо было перекошено от бешенства, а руки стискивали длинный сияющий меч — одна ладонь на рукояти, а вторая на лезвии. Казалось, из-под пальцев текли капли крови, настолько сильно он сжимал пальцы на клинке.

— Половина моэго копья полегла, — процедил воин света, опуская остриё к земле и упирая его в камень.

Я же думал, что половина копья, то есть половина его личной свиты — весьма неплохо. По нынешним орденским уставам копьё — это три десятка человек. Оруженосцы, вспомогательные стрелки́, дозорные и прочие воины, дающие возможность рыцарю биться без опаски быть окружённым или зажатым с флангов, и делающие каждого такого светоносного мечника самодостаточной тактической единицей, наряду с линейными пикенёрскими ротами, состоящими из обычных солдат.

Половина копья — это полтора десятка человек.

— И я буду мэдлэнно рэзать тэбя на мэлкие куски, вырадок, — продолжил рыцарь, тяжело дыша, в то время как из зарослей за его спиной вышли пятеро угрюмых воинов.

Все прикрывались небольшими круглыми щитами и боевыми топориками. Я лишь мельком глянул на них, продолжив рассматривать грубое лицо светоно́сца, обладающее прямым острым носом, тяжёлым, слегка раздвоенным подбородком и колючими голубыми глазами. Волосы цвета соломы перехватывал серебристый обруч.