Александра Лисина - Трис и Ширра [СИ]

Что это?

Тьма? Свет?

Танец или полет?

Жизнь или смерть?

Взлет или падение?

Не знаю. Я не могу отличить одно от другого. Кажется, все происходит одновременно. Свет мешается со мраком, мрак переплетается с тенью, холод — с жарой, ветер — с дрожащими от напряжения крыльями. Я лечу… нет, я танцую под полной луной, незаметно закручивая из воздуха тугие снежные вихри. Слушаю ночь, чувствую на плечах ее прохладные ладони и покорно следую за ней, не отдавая себе отчета в том, зачем и почему вообще куда-то иду.

Передо мной нет никаких дорог.

За моей спиной нет никаких дверей. Под ногами нет опоры. На крыльях нет дополнительной поддержки. Все очень зыбко. Скользко. Темно и непривычно. Но мне не страшно. Мне почему-то совсем не хочется останавливаться, а крылья сами несут меня прочь, следуя за медленно уходящей ночью и красавицей луной, не дающей мне потеряться.

Пока танцую, что-то настойчиво щекочет мне кожу на пальцах. Короткий миг… мимолетное удивление, наполненное желанием знать… и вот я уже держу в руках какие-то нити. Тонкие, полупрозрачные, чужие. Невероятно хрупкие с виду, но при этом настолько твердые, что их почти невозможно порвать. Впрочем, нет. Именно я как раз могу их разрезать — когтями, зубами или такими же наростами на теле, как у любого шаддара. Медленно перебирая их пальцами, я откуда-то понимаю, что действительно могу все, но при этом точно знаю, что для этого еще не настало время.

Потом я снова лечу, без сожаления выпуская оставшиеся где-то вдалеке нити. Вижу рядом с собой голубоватое мерцание незнакомых звезд. Яркий свет далеких светил, которых никогда не было в нашем небе. Призывный блеск крохотных шариков-миров, в каждом из которых когда-то были такие же Танцующие. Слыша их ласковые голоса, у меня на краткий миг появляется нестерпимое желание им поддаться, но память настойчиво шепчет: нельзя… не твое… вернись… и я просто пролетаю мимо, совершенно точно зная, что когда-нибудь сюда еще вернусь.

А потом луна становится так близко, что почти касается моей макушки.

Достигнув цели, я радостно улыбаюсь ей и закрываю глаза. Я танцую в ее свете, как на королевском балу. Утопаю в ее тепле, как в уютной колыбели. Я знаю: она никогда меня не предаст, моя подруга-проводница. И куда бы я ни отправилась, всегда будет там, со мной. Между мирами, звездами и чужими Вселенными. Лишь для того, чтобы однажды, когда закончится мое время, я смогла найти дорогу домой.

Сколько длился мой второй полет, не знаю. Быть может, мгновение, а может, и целую вечность. Я потеряла счет минутам, дням и неделям. И только когда крылья стали тяжелеть, а потом медленно истаяли, отпуская меня на свободу, внезапно пришла в себя. Как раз для того, чтобы понять, как далеко на этот раз завела меня коварная подруга, и покачнуться от неожиданного осознания той сумасшедшей высоты, на которой мы с ней оказались.

Впрочем, испугаться или упасть я не успела: стоило лишь лунной пыльце в последний раз слететь с моих исчезающих крыльев, как откуда-то из глубины ночи выметнулась громадная хищная тень, а потом подхватила, прижала к горячей груди и знакомым голосом выдохнула:

— Молодец!

Я облегченно улыбнулась, позволяя Ширре нести меня на руках и завороженно следя за его уверенными движениями: он летел так естественно и, вместе с тем, так быстро, что у меня даже сейчас захватывало дух. А еще он умел делать это красиво. Так красиво, что я, засмотревшись, даже не поняла, в какой момент он приземлился и аккуратно поставил меня на землю.

Ну, вот и все. Кажется, опять пришло время возвращаться домой?

Полночь миновала. Я сделала все, что от меня требовалось. Крылья уснули еще на один бесконечно долгий месяц — для того, чтобы потом отрасти в третий раз, но теперь уже — навсегда. Жаль… жаль, что так все быстро кончается. Но я отчаянно не хочу уходить. Не хочу покидать этот красивый холм. Не хочу звать сестер или Рума. Не хочу расставаться… никогда. И до дрожи в коленях не хочу, чтобы Ширра убирал с моих плеч свои руки или складывал свои широкие крылья, по-прежнему закрывающие меня от ночного ветра.

Неожиданно над ухом раздался шумный вздох. Такой знакомый… тяжелый и, вместе с тем, нерешительный.

Странно. Он волнуется?

Я осторожно подняла глаза и замерла, во второй раз за эту ночь потрясенная зрелищем его быстро разгорающихся зрачков, которые снова оказались от меня невероятно близко. Крохотные золотые точки прямо на глазах становились шире, больше, ярче. Прямо под ними возбужденно затрепетали ноздри. Дыхание из груди вырвалось горячее, прерывистое. Сердце гулко колотилось в груди, заставляя висящий там риалл слегка подпрыгивать.