Хелена Дагган - Что-то не так в городе Идеал [litres]

У этого погреба стены были каменные. Их соединяли между собой толстые тёмно-коричневые доски. Они как будто скрепляли помещение, чтобы оно не развалилось. Более тонкие доски виднелись в потолке и между покрывавшими пол неровными каменными плитами. В погребе было так холодно, что изо рта Вайолет при дыхании вырывались клубы пара.

Друзья спустились на пол.

Стены были оклеены бумагой – сотнями бумажных листов, покрытых рисунками очков. Изображения соединялись между собой стрелками, как будто зрителю предлагалось собрать головоломку. Рисунки дополнялись рукописными примечаниями. Похоже, Уильям Арчер проводил самые разнообразные опыты, чтобы создать свою собственную модель очков. На всех рисунках стояли даты, и самые поздние пометки были десятилетней давности.

На желтеющих листах также излагались различные теории о том, как устроено воображение. Один рисунок выделялся среди прочих, он был озаглавлен: «Рефантазиатор». На рисунке было изображено загадочное устройство, состоящее из целой кучи штуковин, похожих на волынки. Они высовывались сбоку из стеклянного ящика.

– Вайолет, – шёпотом позвал Мальчик.

Вайолет, погружённая в изучение непонятной схемы, не отреагировала.

– Вайолет, – произнёс Мальчик снова, на этот раз чуть громче.

И она опять не обратила на него внимания; она читала надписи.

– Вайолет, тебе нужно это увидеть!

– Что там, Мальчик? – встрепенулась Вайолет и обернулась.

И ахнула. Её друг стоял перед старым деревянным верстаком. А на верстаке громоздился Рефантазиатор во плоти, с виду почти такой же, как на чертеже.

Его высота примерно равнялась росту Мальчика. Он напоминал диковинный музыкальный инструмент. Восемь золотых трубок разной длины поднимались из его задней стенки, как у церковного органа. Каждая трубка внизу соединялась с отдельным коричневым кожаным мешком. Все эти мешки свисали с аппарата, как гигантские лёгкие, по четыре с каждой стороны заключённого в золотую рамку стеклянного ящика – центральной части Рефантазиатора. Сейчас ящик был пуст, а рисунок изображал его наполненным цветным газом.

– Что это такое? – шёпотом спросил Мальчик.

– Рефантазиатор, – медленно произнесла Вайолет, не сводя глаз с устройства.

– Что-что?

– Он возвращает людям их воображение, – объяснила Вайолет.

Неожиданно сверху послышался звук, как будто по полу волокли что-то тяжёлое. Мальчик дёрнул за шнурок, и с резким щелчком помещение опять погрузилось в темноту.

Крышка люка открылась, и в отверстии возник силуэт Уильяма Арчера.

– Вижу, вы добрались до моего логова.

– Да, – отозвалась Вайолет с облегчением: она боялась, что появится не Уильям, а Дозорные. – У вас поразительные рисунки!

– Всё это давно забытые дела, – Уильям не отреагировал на похвалу. – А теперь вылезайте-ка оттуда. Мне пришлось быть очень убедительным, чтобы спровадить Дозорных, и я не сомневаюсь, что они ещё вернутся.

– Как же вы от них избавились? – спросила Вайолет, выбираясь из люка в верхнюю комнату.

– Я им сказал, что ничего не знаю. Долгие, очень долгие годы я не переступал границ, так что теперь Дозорные мне верят, – Уильям вымученно улыбнулся. – Несколько лет назад я бы так просто не отделался.

– Почему?

– Я не сидел тише воды и ниже травы, когда здесь появился; вы можете об этом судить по моим экспериментам. Но я стал хорошим мальчиком. Меня даже можно назвать идеальным , – пошутил он.

– Почему же вы прекратили эксперименты? – спросила Вайолет.

– Мне стало незачем сражаться, – Уильям вздохнул, закрыл люк и вернул на место ковёр. – А теперь вам лучше уйти. Я не хочу после всех этих лет опять угодить в неприятности.

– Пожалуйста, помогите, – взмолилась Вайолет. – Мы видели Рефантазиатор. Мы можем всё исправить.

– Вайолет, не надо! – предостерегающе произнёс Мальчик.

– Ну пожалуйста, – гнула свою линию Вайолет, – пожалуйста, мистер Арчер, мы справимся. Мы теперь знаем про чай, у нас есть ваше изобретение, есть ваши знания. Я уверена, мы можем спасти Идеал. И мою семью.

– Вайолет, идём.

Мальчик дёрнул её за рукав.

– Мистер Арчер, пожалуйста.

– Хватит, Вайолет! – взорвался Уильям. – Идеал и так неплохо живёт. Я давным-давно оставил свои старания и теперь чувствую себя счастливее. Мне жаль твоего отца, но, боюсь, помочь я ничем не смогу. Тебе придётся пройти через те же испытания, через которые прошли мы все, и свыкнуться с Ничейной землёй. Чем скорее ты примешь свою судьбу, тем лучше для тебя.