Евгений Щепетнов - Диана. Найденыш

— Девочки, мне даже неудобно вас просить… — начал Кормак, поглядывая на Уну и на прижавшуюся к ней Диану — Сегодня закрытие праздника, вся община соберется…

— И ты хочешь, чтобы мы там пели — утвердительно кивнула Уна, и поморщилась — Ты видел, в каком состоянии была Диана? Как думаешь, почему?

— Знаю — повинно наклонил седую голову Кормак — Все знаю. Но…

— Ну так о чем тогда говорить?! — резко бросила Уна, и тут же устыдилась — Прости, Кормак… за дочку переживаю.

— Понимаю — усмехнулся мужчина, исподлобья посмотрев на Уну — Нет страшнее матери, защищающей свое дитя. Порвет!

Он начал привставать, и тут вдруг подала голос Диана:

— Мамочка, дядя Кормак хочет, чтобы мы попели? Так я не против! Я отдохнула, выспалась! Могу петь!

— Дочка, ты уверена? Сутки всего прошли. У тебя организм слабый…

— Сильный у меня организм! Сильный!

Диана хихикнула, вырвалась из материнских объятий, и выскочив на середину гостиной как есть, в домашних холщовых штанах и домашней рубахе с кружевами (если бы не они, ее можно было бы принять за очень красивого мальчика), и без подготовки, не предупреждая, сделала акробатический прыжок, перевернувшись через голову. Уна даже и крикнуть не успела. Потом еще, еще один!

— Перестань! Без страховки! Без подушек! У-у-у… щас закусаю тебя, бесстыжая! Маму пугаешь!

Уна бросила к девочке, поймала ее, и начала щекотать. Диана зашлась хохотом, извивалась, махала руками и ногами, а когда Уна прижала ее к себе, поцеловала в щеку, раскрасневшаяся, как вареный рак:

— Прости, мамочка! Я хотела тебя порадовать! Я потихоньку сама тренировалась! А еще — Нафаня мне подсказал, как правильно прыгать!

— Тс-с! — тихо шепнула ей Уна, покосившись на Кормака. Тот сидел на скамье положив тяжелые, могучие руки на колени и улыбался какой-то странной, задумчивой полуулыбкой. А потом вдруг сказал:

— Счастлив будет тот, за кого ты согласишься выйти замуж. Если не считать моей дорогой супружницы, ты лучшая из женщин, которых я знал в своей жизни. А я знал многих, милая… ох, как многих! А еще мне подумалось — где мои тридцать лет?! Ушел бы за тобой хоть на край света!

— Уж и лучшая! — широко улыбнулась Уна — А за мной тебя твоя жена не пустит. Треснет меня по башке, и вся недолга!

— Она может — тоже улыбнулся Кормак — За то ее и люблю! Настоящая женщина! Впрочем — ты тоже не отстаешь. Вон как нос своротила купчишке. Кстати, судить его будем завтра. Тебя тоже пригласим — свидетелем.

— Свидетелем чего? — насторожилась Уна — С какой стати? Что я видела? Разрезанный живот? Видела. Так его видели еще толпа народа. А то, как брюхо резали — не видела. И на кой бес я там нужна? Зачем мне нервы трепать? Нет, не пойду.

Кормак вздохнул, поджал губы, состроив гримасу, потом хмыкнул, усмехнулся:

— Так я и думал — что ты так скажешь. Но для судей важно не только то, что ты видела или не видела момент нападения, но также важна сама личность преступника. Заслуживает ли он снисхождения, или нет. Ты должна рассказать — откуда его знаешь, как характеризуешь, и как так получилось, что у него нос на боку. Все знают, что ты ему морду набила, а еще… я так-то не верю, но… прокляла его чресла. И теперь он не может с женщинами. Кстати — у некоторых судей это может вызвать некое к нему сочувствие. Для мужчины — тяжкое проклятие.

— Да ничего я его не проклинала! — про себя выругала Уна свой длинный язык — Просто я ему еще и в пах заехала, вот и сказала, что теперь он… слабосильный. Тут знаешь, как бывает — если человек сам в чем-то уверился, его ничего уже не разубедит. Поверил, что лишился мужской силы — значит, бессильный. И кроме того — а ты никогда не пробовал заняться постельными игрищами после хорошенького удара по яйцам?

— Боги миловали! — хохотнул Кормак, и тут же посерьезнел — Значит, никакого черного колдовства не было?

— Не было! — отрезала Уна — Если не считать черным колдовство хорошенький пинок в пах!

— Мам, ну так мы пойдем петь? — вмешалась Диана, которой до смерти надоели взрослые разговоры. Она уже и так вертелась, и эдак вертелась, и глаза закатывала, а взрослые все не унимаются, все бубнят — «бу-бу-бу-бу!»

— Дочка, нельзя вмешиваться в разговор взрослых! Видишь, мы с дядей Кормаком обсуждаем важные дела! — Уна сдвинула брови — Я тобой недовольна, дочка!

— Прости, мамочка… — вздохнула Диана — Только чего там важного? Ну, приходил плохой дядька, с которым ты раньше лежала в постели. Он меня пнул, а ты ему нос разбила. И еще по письке стукнула — делов-то! Я бы если б достала до носа — тоже бы ему врезала! И пусть скажет спасибо — Кахира не было, он ему точно письку откусил. А колдовства не было никакого!