Станислав Янков: Пасхет

С утра у мамы было замечательное настроение, так как игровое событие и наши семейные посиделки шли по ее плану. Это давало надежду на досрочное снятие домашнего ареста.

Папе нравилось проводить время в Изнанке рядом с любимой женой. Хотя было видно, что он по привычке ищет ошибки и все анализирует.

А мы с Аском подыгрывали, так как не особо горели желанием этим заниматься.

С другой стороны, погода стояла солнечная и теплая. Так почему бы не расслабиться во дворе с семьей? Я даже не могла вспомнить, когда мы так делали в последний раз. Три года назад? Четыре? Не помню.

— Покажешь, какой у тебя получился парусник? — предложила мама.

Ее вопрос меня обескуражил. Думала, она знала, что случилось с кораблем. У нее же был доступ к различным данным.

— У меня его нет.

— А где он? — опешили оба родителя.

— Продала по горячей цене, — удивленно пояснила я. — Ты сказала, что прекратишь оплачивать надстройку, а это мой единственный заработок. Вот и напряглась с капиталом. Собственно, поэтому-то и заморочилась с созданием корабля.

Родители уставились на меня, как на слона.

Кажется, что-то пошло не так.

Наверное, не стоило так явно показывать, что я воспринимала их детище, как средство заработка, а не развлечение. Они почувствовали себя оскорбленными? Вообще-то я не специально.

На этом веселый денек закончился, а я оказалась самой ужасной дочерью в мире. Мне лишь было жаль, что Аску неловко находиться рядом и выслушивать все это. Пусть ругали меня, а не его, я чувствовала эмоциональную подавленность брата.

Проблема заключалась в шатком равновесии, что на время задержалось в нашей семье. Поэтому брат опасался влезать, когда мама меня отчитывала. Она называла это воспитательным процессом.

«Молчи и делай виноватый вид,» — напомнила я себе в который раз, хотя нервы звенели словно натянутая струна.

«Ясь? — не выдержала я, обращаясь к брату. — Ты не мог бы помочь кое с чем? Пообещай, что поможешь, пожалуйста.»

«Хорошо», — у него все еще плохо удавалась мысленная речь. Поэтому ответы брата были рублеными и плохо передавали эмоции.

«Спасибо.»

«Не скажешь?»

«Потом.»

Ему пока не стоило знать, что я задумала. Иначе, наверняка откажется, несмотря на то, что уже дал обещание.

Звонкий мамин голос въедался прямо в голову. Никаких сил не было его игнорировать. Всегда после ее нотаций я чувствовала себя словно убитая и несколько часов ходила в таком состоянии.

Если разревусь или как-то выскажу протест, на меня еще сильнее накричат. Мол, я не права в любом случае, и обижаться у меня нет права.

*

Аску так и не удалось остаться со мной наедине. Меня заперли в комнате, отобрали комм с планшетом и игровыми контроллерами, а папа отключил терминал.

Зачем спрашивается? Чего ради так поступать? Я даже учиться не могу.

Не хотелось ломать мозг над логикой родителей. Поэтому я лишь устало уткнулась лицом в подушку.

Кажется, маме лишь нужен был повод, чтобы сорваться. Иначе с чего бы ей заводиться из-за игрового имущества, распоряжаться которым у меня было полное право?

А казалось, что все шло так хорошо.

«Не заводись только. Пересижу бурю, и все будет хорошо,» — сказала я Аску.

«Обещание,» — напомнил он.

«Все в порядке. Хотела, чтобы ты меня крепко-крепко обнял.»

«Все?»

«Да.»

Я соврала ему. Оглядываясь на час назад, эта идея уже не казалась мне хорошей. Точнее привлекать к ней брата. Он бы точно так со мной не поступил.

«Наверное, отосплюсь перед приездом гостей,» — послала я мысленное сообщение. Аск ничего не ответил. Но главное, что он был проинформирован.

*

На всякий случай я проверила дверную ручку. Родители и правда заперли меня снаружи. Даже не знала, что есть такая возможность.

Для меня больше не существовало стен и дверей ни в одном из существующих миров.

В подобной ситуации я осознала это впервые. И открыла настежь окно. Не чтобы выпрыгнуть, а всего лишь проветрить комнату и оставить обманку, если вдруг кому-то придет в голову войти в комнату. Потому что меня в ней может не оказаться.

Вряд ли кто-то зайдет до самого вечера. Сколько раз меня раньше запирали, и если я сама не начинала проситься наружу, чтобы выпустили в туалет или за едой, то никто не вспоминал о моем существовании.

Забавно, что при Аске они так не делали.

*

Уже через несколько секунд я появилась на одном из любимых островов Тихого океана. Мелкий белый песочек, густые высокие деревья, закрывающие обзор со спутника, и теплая водичка с набегающими волнами. И самое главное: никаких людей в радиусе сотен километров.