Станислав Янков: Все будет хорошо

Настолько паршиво Аску Горисечу еще никогда не было. По крайней мере в этой жизни.

Мышцы скручивало тугим узлом, брюшину словно проткнули сотней зазубренных лезвий, а в голову залили раскаленный свинец. На фоне этого букета тошнота и головокружение казались мелочной издевкой.

Пытка в ванной продолжалась уже несколько часов. Периодически приступы затухали, оставляя после себя слабость и спутанное сознание, но потом неизменно возвращались с новыми силами.

Все это время рядом была Шура, вовремя давая попить воды и смывая нечистоты.

С одной стороны, без ее присутствия было бы совсем паршиво, с другой, парень не мог расслабиться и показать слабину. Таким как сейчас, беспомощным и трясущимся от слабости и боли, он был лишь в прошлом воплощении.

После очередного короткого перерыва начался следующий приступ. Аск поспешил отпустить руку девочки, чтобы ненароком не сломать. На этот раз скрутило так, что перед глазами заплясали бурые пятна, а из горла помимо воли вырвался жалобный стон.

Шура схватила небольшое полотенце и затолкала парню в рот, дабы тот не раскрошил зубы. Ей пришлось задействовать чары, чтобы удержать его руки и голову в нужном положении, иначе мышечные спазмы грозили новыми травмами вместо излечения.

Протекание процедуры ей очень не нравилось. Возможно, следовало провести исцеление раньше. Судя по тому, что сейчас происходило с ее опекуном, состояние его здоровья было критическим.

Одна лишь мысль, что Аск находился так близко к грани, заставляла ее цепенеть от ужаса.

Ругая саму себя на чем свет стоит, Шура снова и снова накладывала малое исцеление, вливая в плетение энергию стабильным потоком. Это должно было помочь организму справиться с хворью, а также легче перенести лечение. Но, похоже, это мало помогало.

Резко оборвав чары, она поспешила вытащить ткань изо рта парня. Тот потерял сознание одновременно с прекращением приступа. Буквально на несколько секунд. После чего очнулся и тут же согнулся в рвотных спазмах.

Вместе с выпитой жидкостью выходили кровяные сгустки и слизь.

В каловых массах также прослеживались небольшие комья плоти, густо испещренные сосудами. Благо что обильный понос уже прекратился и можно было не так сильно переживать об обезвоживании.

Шуру больше беспокоила кровопотеря и возможные внутренние кровотечения. Также от постоянных генерализованных спазмов Аск мог схватить инсульт, что было бы одним из худших финалов.

— Какая же я дура, — чуть ли не плача, шептала она и аккуратно обмывала чистой теплой водой лицо и тело брата.

Тому было очень плохо, и девушка буквально чувствовала его состояние.

— Аль, выйди. Пожалуйста, — в очередной раз попросил парень. Голос осип и был еле слышен.

— Все хорошо, не сдерживай себя. Можешь кричать.

— Аль…

— Я никуда не уйду, — упрямо повторила она и всхлипнула, прикусывая до крови нижнюю губу.

Аск лишь прикрыл на это глаза и через пару секунд снова согнулся в рвотном спазме. Единственное, чего ему хотелось, чтобы пытка наконец прекратилась. Пусть он потеряет сознание хотя бы на чуть дольше, чем пару секунд. О нескольких часах забвения он мог только мечтать. Лишь бы больше не терпеть эту боль и мерзкую выматывающую слабость.

Очередной судорожный приступ закончился ласковой тьмой, осуществляя его мечту.

*

Следующее пробуждение было не столь гадким как предыдущие. Все еще хотелось снова уснуть и проснуться человеком, а не гнилым огурцом. С другой стороны, была и хорошая новость: боль ушла, оставив после себя слабость и покалывающее онемение.

Аск не сразу заметил, что больше не находился в тесной душевой, скрюченный калачиком, а лежал в просторной мягкой постели, укутанный в пару одеял, несмотря на теплую погоду.

Видимо, Шура его отмыла и как-то перенесла в спальню.

После нескольких минут ожидания сон все не приходил. Зато нарастала монотонная головная боль. Так что парню пришлось разлепить глаза и в срочном порядке их закрыть, проклиная яркое солнце.

— Воды? — подскочила сидящая рядом девушка. И осторожно подсунула к его губам трубочку с солоновато-сладким раствором.

Бесы знают сколько литров этой гадости он выпил за прошедшую ночь и сколько выблевал.

От воспоминаний о собственной беспомощности стало тошно. А от осознания, что он все еще не способен самостоятельно сесть, — еще хуже.

— Хочу сдохнуть, — прохрипел Аск после того как напился.