Таня Свон - Академия Изгнания [litres]

Упоминание об охотнике вновь заставило кровь кипеть от злости и нетерпения.

– Прекрати тянуть время. Где он?

Отец умолк и обернулся, прошив меня серьезным цепким взглядом. Его молчание тянулось мучительной вечностью, пока мечтала сорваться с места и пуститься искать Ригана. Что с ним? Он пострадал? Он в сознании? Может, ему требуется помощь?

От вопросов, кажется, череп начал трещать изнутри. В горле пересохло от волнения, сердце обезумело от тревоги. Я была готова на что угодно, лишь бы скорее увидеть Ригана. Отец понимал это и пользовался.

– Ты ведь не откажешься мне помочь?

Не стала отвечать. Только поджала губы и прищурилась, глядя на нехорошо улыбающегося отца. Догадывалась, что он чуть не уничтожил мир точно не ради поиска лекарства… Исцеление от Тьмы для отца было лишь приятным бонусом к основной цели. Но к какой?

– Аста, помнишь, я сказал, что вместо Тьмы в рунический круг отскочила душа Фриды?

Насторожилась и кивнула. Не нравятся мне этот тон и хитрый блеск во взгляде…

– Как ты понимаешь, чтобы запечатать любую сущность, нужен сосуд. Какое-то время я думал, что ты – сосуд для осколка души Фриды. Но не так давно, когда в конце лета доставлял тебя в академию, понял, что ошибался.

Неприятный холод щупальцами потянулся под ребрами и пополз по всему телу. Меня опять начало мелко трясти, а рука сама дернулась к груди. Туда, где обычно покоился мой амулет…

– Я долго не понимал, как ребенок, на глазах которого умерла мать, может не сойти с ума. Ты не думала об этом, Аста? – обратился он ко мне и запустил руку во внутренний карман пиджака. – Все очень просто. Фрида тебя никогда не покидала.

Еще до того как отец раскрыл ладонь, я знала, что увижу.

– Это единственная причина, почему ты не свихнулась. Все это время Фрида жила здесь, в этом амулете, и ты это чувствовала.

Лунный блик скользнул по грани наконечника, а я ощутила, как земля уходит из-под ослабевших ног.

– Ты поможешь мне, Аста? – звенело эхом, пока я как обезумевшая качала головой и смотрела пустым взглядом в пол.

Отец и господин Дагер не врали. Мой артефакт – пустышка, но только в магическом смысле.

Неужели все это время, пока скорбела по матери и ненавидела себя за ее смерть, она была рядом и помогала? Ее магия стала моей. Вот почему я обучалась наравне с другими чародеями даже без настоящего артефакта.

– Что? Что ты от меня хочешь?! – сорвалась, когда отец в очередной раз задал ненавистный вопрос.

Он опешил, замер в нескольких шагах от меня и чуть склонил голову набок, словно изучая.

– Ты сделаешь то, чего не может ни один светлый маг. Заберешь Тьму из другого человека.

Сначала я не поверила услышанному. Недоверчиво вскинула бровь и нервно ухмыльнулась. Но от одного взгляда на серьезное лицо отца смеяться расхотелось и пришел страх.

О ком он говорит? Чью душу должна освободить от темной метки?

– Риган? – почти беззвучно сорвалось с губ, но отец меня услышал.

Его взгляд всего на мгновение скользнул мне за спину, к лестнице, но этой секунды хватило, чтобы догадаться.

– Он в башне? Так?

Отец тяжело сглотнул, а его губы вытянулись в напряженную нить. Слова не нужны, все и так ясно.

Метнулась к лестнице, а отец попытался меня задержать. Схватил за плечо, но это меня не остановило. Сама не поняла, как, но я снова растворилась тенью. Растаяла, ускользнув из цепких пальцев, а в следующий миг уже стояла на ступенях.

– Не отказывайся, Аста! Ты ведь хочешь помогать людям? – В отчаянии отец бросился за мной, но нагнать не мог. – Ты могла бы излечивать темератов! Империя благодаря тебе забудет, что такое Тьма!

– Но? – Остановилась и перегнулась через перила, чтобы во всех красках видеть смятение на лице отца. Что-то в его тоне заставляло чувствовать подвох…

– Но ты должна потренироваться, – легко продолжил маг. – Изгнать Тьму из того, кому больше нечего терять…

– Нечего терять?! – Сердце болезненно сжалось, а перед глазами потемнело.

Неужели Риган… Нет. Не могу поверить, что он мог получить метку Тьмы и что так быстро обратился в инфекта! Нет!

Паника подгоняла, и я уже не бежала по ступеням, а тенью перескакивала целые пролеты. Неуловимой черной молнией взлетела на последний этаж и остановилась, заледенев от ужаса.

Прямо посреди комнаты, полной забытой мебели, лежало тело, накрытое белой простыней. Под тканью угадывались очертания головы, туловища и ног, поэтому ошибки быть не могло – передо мной человек. Или то, что от него осталось.