Ольга Иванова: Невеста для принца [litres]

– Надеюсь, они найдут возможность выступить осенью на нашей с Веем годовщине свадьбы? – задалась я этим вопросом вслух.

– Думаю, по такому случаю они отменят все другие выступления, – с уверенностью весело ответила Фелиса. – Кстати, – вдруг спохватилась она, – тебе приходило приглашение от Глории?

– Приглашение? Какое? – оживилась я. – Неужели…

– Да! – Фелиса хлопнула в ладоши. – Пришло сегодня утром.

– А я еще не разбирала утреннюю почту, – вспомнила я улыбаясь.

Надо же… Похоже, Тиму все же удалось добиться расположения родителей Глории и получить от них согласие на брак, по их меркам не совсем равный. Это заняло у них два года – и вот наконец свершилось. Это действительно одна из лучших новостей за последнее время! Не считая рождения моего двоюродного племянника прошлой осенью. Да-да, у Аннети и Макса родился сын и, кажется, на подходе второй. Но об этом я точно узнаю в самом ближайшем будущем: в следующем месяце они переезжают жить в Аргалесс, и мы наконец будем видеться чаще. Возможно, ей и о Робе что-то удалось узнать. Он, как в прошлом году окончил академию, сразу куда-то уехал, даже дома не появлялся, и до сих пор о нем ни слуху ни духу. Что с ним стало? Как его здоровье? И не использует ли он больше свою магию? Об этом, увы, мне приходится только гадать.

– О чем вы еще говорили с ректором? – спросила я Вейтона, когда мы, выйдя на воздух, прогуливались по дорожке академического сквера.

– Об Эрике, – ответил Вей. – Ректор спрашивал, когда он вернется из Ардогайских земель. Волнуется за здешние печати – подходят сроки их обновлений.

Заг Редклиф все же остался для всех Эриком Форсом, талантливым выпускником Королевской академии, которого король взял к себе на должность придворного некроманта. Поначалу многие царедворцы были недовольны таким выбором, считая, что молодой неопытный король ставит на столь ответственное место такого же неопытного некромага. Но после того как Эрик-Заг в одиночку восстановил границы с Нижним миром по всей столице, взяли свои слова обратно. Теперь многие советники даже побаиваются его, как, видимо, побаивались в свое время и Редклифа.

Профессора Лотта мы застали на его неизменном месте – на стадионе. Он сидел за столом на улице и заполнял какие-то журналы. А рядом носился четырехлетний карапуз и с воинственным видом размахивал уменьшенной копией меча своей мамы. Впрочем, он и сам был вылитая Джу. От отца ему достались лишь голубые глаза и огненная стихия.

Профессор Лотт и Джулиана сыграли свадьбу через неделю после нас с Вейтоном, а спустя девять месяцев уже стали родителями малыша Дейла.

– На этой неделе моя очередь смотреть за сыном, – после приветствий объяснил Лотт.

– Но ему, похоже, здесь нравится, – заметила я.

– Кажется, я уже знаю, на какой факультет Королевской академии зачислят Дейла, – со смехом добавил Вейтон.

– Без вариантов, – поддержал его не без гордости Лотт.

Напоследок мы спустились к пруду.

– Заглянем-ка сюда! – Вейтон взял меня за руку и повел в беседку. Ту самую, нашу. – Здесь ничего не изменилось.

– Действительно… – Я с улыбкой погладила шершавое, потемневшее от времени дерево. – Помню, как мы тут прятались от посторонних глаз.

Вейтон хмыкнул и жестом приказал охране отойти и отвернуться.

– Теперь приходится от посторонних глаз избавляться так… – Он притянул меня к себе и поцеловал – пылко, жадно, вмиг пробуждая во мне ответное желание.

Прошло шесть лет, а у нас каждый взгляд, каждый поцелуй, каждые объятия словно в первый раз. И это удивительное чувство. Чувство единения всего: мыслей, сердец, душ и стихий, которое мы готовы пронести через года. Через все трудности. Через всю жизнь. А может, и вечность.