Яна Тулиша - Инквизитор [litres]

– Никто не может ей помочь! – внезапно выкрикнул со злостью Малком. – Ни доктора, ни тем более священники. Ей туда дорога закрыта была с самого детства.

– Она ведьма, – догадался я.

– Была ведьмой, – поправил он. – Врожденной, как и ее мать.

– Но тогда что с ней не так?

– Выгорела, – обронил Малком, как будто это слово для него было уже привычным.

– Как это?

– Использовала слишком много сил, – пояснил он, размахивая рукой, словно пытаясь обогнать собственные мысли. – Когда пыталась отвести чуму вместе с Надией.

Я вздрогнул. Малком никогда при мне не упоминал ее имени, но не это насторожило и повергло в неимоверный ужас. Надия пыталась отвести чуму, пыталась спасти нас. Всех нас: людей, ведьм, священников. Ей было не важно, все были для нее едины. Я почувствовал, как руки опускаются и тело не слушается. Я убил ее, а ведь она могла предотвратить столько смертей, она могла победить чуму. Могла. Все эти украденные болезнью жизни на моей совести, их кровь на моих руках.

– Значит…

– Да, Адам, – Малком кивнул и посмотрел мне в глаза. – Как Верховная, она отвечала за безопасность не только сестер, но и всего города. Ты убил единственного человека, который мог спасти нас всех.

Я почувствовал наворачивающиеся на глаза слезы.

– Мне так жаль, Малком. Я виноват.

Он, казалось, посмотрел на меня с презрением и жалостью. Не так мне хотелось, чтобы на меня смотрели.

– Блэр заключила сделку и получила магию, – продолжил хриплым голосом Малком. – Она поддерживает жизнь в Ирис, отдавая ей часть своих сил, но купленное никогда не заменит врожденное. С каждым днем девочка угасает.

– Но ведь должен же быть выход! – возмутился я. Тогда я сам себе напоминал Чейза. – Раз это магия…

– У магии свои законы. Нам их не понять. Даже ведьмам приходится чем-то жертвовать.

Я задумался.

– И какую же жертву платит Блэр?

Малком поднял подозрительный взгляд на меня и ничего не ответил. Я опустил голову. По какой-то одному Богу ведомой причине мне очень нужно было заслужить его доверие. Или же я просто трусил и не хотел стоять на его пути. Не хотел становиться его врагом.

Некоторое время мы сидели в тишине, слушая лишь завывания ветра за окном. Я думал о Блэр. Что значила для нее сделка? Получение силы? Куда она постоянно исчезает? И почему так надолго? Вопросы раскачивались в голове, как маятники, и на ум приходил то один, то другой. В конце концов я не выдержал, поднялся с жалобно скрипнувшей табуретки и вышел на улицу.

Вечерний воздух пахнул мне в лицо. Я поглубже вдохнул его, чувствуя легкое покалывание в груди. Мне пришла в голову мысль, что неплохо было бы, наверное, уметь колдовать. За такую ересь священника ждала бы казнь, но я ведь больше не был священником, так что и бояться мне нечего. Природа навевала мысли о доме, но другого дома, кроме этого, у меня представить уже, к счастью, не получалось. Я вжился здесь, пустил корни в эту хижину и, казалось, готов был когтями и зубами рвать глотки тем, кто вознамерится отнять у меня это место.

Заметив вдалеке маленькую нечеткую фигурку, я замер. Как же прекрасно она смотрелась там, среди деревьев, окруженная ветвями и листьями, своей природой!.. Темные волосы, вечно заплетенные в косу, сейчас развевались по ветру, оголяя плечи и тонкую шею. Она сама была похожа на хрупкое деревце. Какой-то детский трепет охватил меня при виде нее, и я поспешил скрыться за домом. Издалека, по другую сторону хижины, уходя по тропинке в лес, я слышал добрый возглас Малкома, обнимающего сестру.

Я убежал. Снова и снова я сбегал, как только она приходила, хотя до этого только и делал, что смотрел в окно в ожидании ее появления. Лес укрывал меня, прятал от тревог, лес пригрел меня и пожалел. Тогда я провел в нем почти всю ночь, исследуя тропинки, по которым уже ходил, и изводя себя мыслями.

Наутро я выбрел к окраине леса и оказался у поля. Оно простиралось до самого горизонта и, казалось, заслоняло собой небо. Прошло совсем немного времени, и оно начало светлеть, вот уже первые золотистые лепестки заплясали на небе… Словно смертоносные молнии, яркие полосы расползлись по синеве, давая проход светилу. Я наблюдал, как медленно выходит солнце из-за горизонта, и думал обо всем, что со мной случилось. Всю жизнь оставаться в этой хижине я не был готов – в этом мне было признаться легко. Тяжелее признаться в том, чего ты действительно хочешь.

Сзади послышались шаги, и рядом появилась Блэр. Я не знал, как ей удалось найти меня. Она стояла со мной плечом к плечу и молчала, наблюдая, как восходит солнце. Я заглянул ей в глаза и заметил там отражение ярких лучей. Ее взгляд искрился, словно у нее было свое собственное светило, которое сейчас встретилось с другим.