Виктория Форестер - Девочка, которая умела летать [litres]

– Я так и знала! – Для Пайпер победа была уже в руках.

– И ты была права, – улыбнулся Конрад. Оптимизм Пайпер захватывал, и он не хотел портить счастливую минуту. Подойдя и сев за стол доктора Хуллиган, Конрад открыл верхний ящик и нашёл именно то, что искал. Он вытащил голубую ленту, на которой была закреплена маленькая деревянная птичка, и положил её в дрожащую ладонь Пайпер. Девочка не могла найти слов, которые могли бы выразить всё, что она чувствовала. Она глянула на Конрада, но тот не дал ей заговорить.

– Просто верни её туда, где ей место.

Пайпер кивнула, и Конрад помог ей завязать ленточку на шее. Маленькая деревянная птичка упала ей на грудь, точно напротив сердца, и на язык сами собой вернулись слова: «Я легче облачков, вольнее птичек, я неба часть, я умею летать».

Пайпер окутало щекоткой, и её тело воспарило в воздухе. Конрад глядел, как она облетела кругом кабинет, а затем вылетела через открытое окно в атриум.

– Я могу летать! – возгласила Пайпер и бросилась нырять вверх и вниз по всему громадному колодцу. После столь длительного перерыва полёт её нельзя было назвать устойчивым, но восторженное упоение затмевало и искупало некоторую разболтанность движений. Воздух целовал её кожу, улыбка не сходила с лица, и она летела всё быстрее и быстрее.

Конрад оторвался от своих планов, чтобы отдать должное чуду и красоте полёта Пайпер. Она кружила и петляла посреди огромного атриума, скользя вдоль стен и отражаясь в стёклах.

Не отводя взгляда от зрелища летающей Пайпер, он устроился поудобнее в кресле Летиции Хуллиган и поднял трубку телефона.

– Да. Будьте добры, я хочу переговорить с сенатором Харрингтоном. – Конрад откинулся назад и закинул ноги на стол.

– Мне очень жаль, но в настоящий момент сенатор не принимает звонков. Что я могу ему передать?

Отец завёл ещё одного заносчивого помощника, который пытался в очередной раз отфутболить Конрада. И в любой другой день у него это получилось бы. Но не сегодня.

– Пожалуйста, скажите сенатору, что звонит его сын, Конрад. Если он не найдёт для меня времени сейчас, у него будет возможность увидеть меня в шестичасовых новостях и, я уверен, что уж к этому времени он изыщет возможность услышать, что я имею сказать.

Не прошло и десяти всполошённых секунд, как осторожный голос сенатора Харрингтона раздался в трубке.

– Эй, пацан. Рад тебя слышать. Хм… доктор Хуллиган на месте?

– Нет, отец. Доктора Хуллиган здесь нет и больше не будет, на её месте сижу я. И с сегодняшнего дня ты будешь иметь дело со мной.

Пайпер пронеслась мимо опытной лаборатории и увидела, как Джаспер касается ладонями сгорбленного и сломленного жирафа. В следующее мгновение сияние, ярче солнечного света, хлынуло из окна. Пайпер в голос засмеялась, прикрывшись от ослепительного свечения ладонью.

Многоваттовый свет жирафа проник во все закоулки университета, и для уже переловленных агентов это стало ещё одним диковинным происшествием за этот и без того престранный день. Учёные и обслуживающий персонал выполняли требования детей беспрекословно, тихо-мирно покидали свои рабочие места и поступали в импровизированные изоляторы. Только несколько агентов оказали сопротивление, и этим несчастным очень обрадовались Смитти, Кимбер, Лили, Борис и Миртл, у которых руки чесались угостить их тем, что им самим пришлось испытать за эти годы.

К немалому неудовольствию Кимбер, к исходу вечера не осталось ни единого агента, которого требовалось бы скрутить, и забава подошла к концу. С небывалой лёгкостью в срок, не превышавший девяноста минут, У.Р.О.Т. официально перешёл под контроль детей. Что и говорить, их безграничную радость портило разве что удивление, отчего они ждали так долго и с таким страхом, когда освобождение могло быть достигнуто с такой лёгкостью.

– Принять решение оказалось куда как труднее, чем сделать дело. – Смитти, ухмыляясь, выковыривал застрявшие между зубов зёрнышки клубники. Чтобы отметить победу, дети устроили в кухне щедрый перекус. Подготовка мятежа отлично возбуждает аппетит. Вскоре было единодушно решено первым же делом подняться на поверхность и подставить лица солнцу.

Нален и Ахмед тут же вызвались разогнать облака, и все весело погрузились в лифт, поднимающийся к поверхности.

– Знамо, хочется, чтобы и Белла была здесь, – Пайпер печально покачала головой. – Вот бы она сотворила радугу – отсюда и до скончания веков!

Остальные дети согласно закивали. Столько было потерь, столько вещей уже не исправить даже волшебным касанием Джаспера. После долгих недель и месяцев мук у многих созданий просто не оставалось сил на то, чтобы отвоевать свои способности. Триумф этого дня был приглушён печалью, которая, впрочем, научила детей тем сильнее ценить собственную удачу.