Виктория Форестер - Мальчик, который знал всё [litres]

– Папа, – умоляюще повторял он. – Пап, ну пап.

И вот сейчас, спустя десять лет, то же отвращение, смешанное с гневом, и ту же пульсирующую боль в затылке испытывал президент Харрингтон, глядя на Конрада. Правда, сейчас тот был не один, а с Алетой, но от этого ситуация становилась только хуже. Трясущейся рукой президент потёр себе затылок. Бесполезно. Боль и не думала отпускать, на лбу выступили капельки пота. Дождавшись, когда боль немного утихнет сама собой, Харрингтон тигром выскочил из тени, бросился вперёд и схватил маленькую хрупкую ручку Алеты. Она испуганно вскочила на ноги и сморщилась от боли.

Пайпер завизжала. Конрад? Нет, он не ожидал увидеть своего отца, но в то же время и не был слишком удивлён этой встрече. Мельком взглянув на него, Конрад успел заметить и приспущенный, съехавший на сторону галстук, и оторванную верхнюю пуговицу на воротничке рубашки, элегантный костюм и начищенные до зеркального блеска ботинки. Но прежде всего он отметил взгляд Харрингтона – яростный, ненавидящий, совершенно безумный.

– Привет, отец, – спокойно сказал Конрад.

– Не называй меня так, – огрызнулся Харрингтон. – Тебе здесь не рады.

Щёки Конрада вспыхнули от гнева.

– Алета не хочет оставаться с вами, – сказал он. – Я забираю её с собой.

– Ты никуда не идёшь, – возразил Харрингтон и сжал руку Алеты так, что девочка поморщилась от боли и захныкала.

– Отпустите её, – велела Пайпер. Она взмыла в воздух и ринулась вперёд.

Харрингтон схватил её свободной рукой, не выпуская из другой руки Алету. Пайпер брыкалась, крутилась, но хватка у Харрингтона оказалась железной, а когда он сумел завести ей руку за спину, то вздёрнул её так, что чуть не вывернул локоть.

– Прекрати! Ты ей руку сломаешь! – Конрад яростно бросился на Харрингтона и ударил его под точно рассчитанным углом, чтобы лишить равновесия.

Харрингтон отшатнулся к краю крыши. Пайпер вырвалась на свободу, да ещё при этом успела дёрнуть Харрингтона так, чтобы изменить его траекторию, но чтобы, падая на спину, он успел подкинуть в воздух и отпустить Алету. Девочка перелетела через ограждение и рухнула вниз. Удивительно, но при этом Алета не издала ни звука.

Пайпер стрелой ринулась вслед за Алетой. Девочка была маленькой и лёгкой, и Пайпер удалось догнать и подхватить Алету ещё на полпути к земле. Алета крепко обхватила ручками Пайпер за шею.

– Я не дам тебе упасть, – шепнула ей Пайпер.

– Улетай, Пайпер! – крикнул с крыши Конрад. Он чувствовал огромное облегчение оттого, что Алета была спасена и находится в надёжных руках. – Забирай Алету и улетай!

Пайпер видела, что Харрингтон уже поднялся на ноги и медведем надвигается на Конрада, но времени на то чтобы спорить, не было. Пайпер набрала высоту и быстро улетела прочь. Конрад едва успел проводить её взглядом, как его схватили за плечо и резко развернули. Да, отец был вдвое больше и сильнее, но Конрад не испытывал страха. Он испытывал гнев, и больше ничего.

– Как жаль, что здесь нет малышей, с которыми ты без труда мог бы справиться, – с презрением сказал Конрад.

– Рот заткни, – прорычал в ответ Харрингтон.

– Меня ты тоже собираешься сбросить с крыши? – ехидно поинтересовался Конрад – Харрингтон и в самом деле уже достаточно опасно нагнул его к краю крыши своими трясущимися от ярости руками. – Достойный поступок для президента США, папа. Очень достойный.

– Хватит болтать. И не называй меня «папа»! – Харрингтон сильно тряхнул Конрада. – Ты вынуждаешь меня делать это. Я же приказал тебе остановиться. Прекратить. И у меня были на то причины, веские причины. Но ты не захотел остановиться, ни в какую не захотел. Ничего, теперь-то уж остановишься. Я заставлю тебя остановиться.

Харрингтон так близко подтащил Конрада к краю крыши, что стоило ему лишь слегка подтолкнуть сына вперёд и разжать пальцы – и тот полетит вниз.

– Скажи мне, что с твоим сердцем, папа? – спросил Конрад, повернув голову и без страха глядя в глаза Харрингтону. – Кто украл его у тебя?

– Ты… – задохнулся от ярости Харрингтон. – Ты… глупый, глупый, глупый мальчишка. Ты ничего не понимаешь.

– Я понимаю, что ты собираешься скинуть меня с крыши.

Лицо Харрингтона перекосилось, отражая внутреннюю борьбу, происходившую сейчас в президентской голове. Когда же эта борьба закончилась, он начал сталкивать Конрада с крыши.

Время удивительным образом замедлилось. Прошло меньше секунды, но Конрад успел рассмотреть набухшую на лбу отца жилку и почувствовать боль в своих плечах. Конрад, можно сказать, уже падал, когда голова его отца вдруг резко дёрнулась в сторону, как от сильного бокового удара в челюсть. Президент Харрингтон закатил глаза и кулём повалился на крышу, потеряв сознание.