Антон Агафонов - Лабиринт II [СИ]

— Секта Ока Небура существует со времен ухода магии, — не согласилась девушка.

— Но человеческие жертвоприношения они начали устраивать только под самый конец Первой Компании. Раньше их просто считали психами, что режут кур, не более.

— Я все ещё не понимаю, Виктор.

Вздохнув, я поднялся с кровати и подошел к тумбочке неподалеку от выхода из комнаты. На ней лежала свежая газета Вестника Коски. Видимо, её тут оставил Терри перед уходом.

Взяв её в руки, окинул взглядом первый же заголовок, после чего протянул газету Сильвии.

— Что ты видишь?

— «Стефан Ролсо показал всему миру первую автоповозку, способную передвигаться со скоростью свыше ста километров в час», — зачитала она заголовок и посмотрела на меня, не понимая на что я намекаю.

— На чем работает это странное транспортное средство?

— На обогащенном мертилиуме, — ответила она, на что я демонстративно щелкнул пальцами. Силь удивленно хлопнула глазами, затем вновь пробежалась глазами по тексту, а когда подняла на меня взгляд, я увидел в её взгляде понимание. — Обогащенный мертилиум…

— Именно, — кивнул я. — Ты ведь слышала, что секрет его производства известен всего двум компаниям: Клайд Компани и Марстон Компани. Две крупные фирмы и приближены они к Лордам. Не знаю насчет Клайда, но вот с Марстоном я разговаривал во время приема Лорда Морта и ясно понял, что у них очень тесные взаимоотношения.

Силь согласно кивнула.

— Я на днях читала, что Совет Лордов собирается дать им субсидии на развитие промышленности. Чтобы было построено больше поездов и проведено больше железных дорог.

— В Лабиринте, когда я встретил Санни, она и её бывшие товарищи устанавливали там какой-то сложный и громоздкий аппарат. В тот момент мне было на это совершенно плевать, так как с собой его утащить не мог, а Санни не знала его предназначения. Зато теперь я, кажется, знаю, зачем в Лабиринт проводились экспедиции. Это был «промышленный» аккумулятор, который высасывал накопленную в Лабиринте ману. А шла она на то, чтобы превратить мертилий в обогащенный мертилиум.

— Виктор, но если это правда… то…

— Да, — кивнул я, после чего налил себе ещё бокал. — Вся нынешняя промышленность держится лишь на Лабиринте, будь он проклят. И с каждым годом мир все больше подсаживается на иглу мертилиума. Как наркоман, однажды попробовавший хэл, и с каждой новой дозой наркотика нужно все больше и больше.

Я налил ещё один бокал и заметил неодобрительный взгляд девушки. Чтобы не заставлять её зря беспокоится, все-таки закупорил бутылку и убрал её в шкаф. От этого поступка взгляд фуори заметно потеплел.

— Я думал, что если мы исполним волю дяди и обнародуем эти сведения, то заставим их перестать. Но теперь я уверен, что этого не будет. За десять лет мир полностью изменился. Обогащенный мертилиум плотно вошел в нашу жизнь. Он дает нам электроэнергию. На нем работает почти весь транспорт. Боги, на нем работает моя нога! — я демонстративно нагнулся и задрал штанину.

Силь опустила взгляд. Фуори выглядела задумчивой, оставалось лишь догадываться, осознавала ли она масштабы того, с чем мы столкнулись.

— Ты хочешь сказать, что мы не можем это обнародовать?

— Нет, — вздохнул я. — Можем, вот только не уверен, что это хоть что-нибудь даст. Вот если бы ты лично не побывала в Лабиринте, а затем тебе какой-то человек стал рассказывать про место, полное монстров, и что Лорды устраивают там кровавые жертвоприношения, чтобы создавать топливо для механизмов, ты бы в это поверила?

— Вряд ли. Но… у нас есть доказательства.

— Они действительно есть, — согласился я. — Но, как мне кажется, слишком поздно, Сильвия. Никто не поверит в это, а за нас займутся всерьез. Обрушат все силы, чтобы стереть с лица Лэндуэлла. Мы не сможем обнародовать все доказательства при всем желании. Даже если какой-то журналист рискнет и сумеет опубликовать такую скандальную новость в маленькой статье с парой снимков из Объектов, кто отнесется к этому всерьез? Да никто. И дело даже не в абсурдности новости, а в том, что для большинства попросту неудобно в это верить. Все привыкли к дарам мертилиума и вряд ли они захотят отказываться от этого из-за каких то слухов. Раньше, пару лет назад, это бы имело хоть какой-то смысл, но не сейчас.

— И что же тогда нам делать?

— Я не знаю, Силь. Я не знаю…

Была уже глубокая ночь, но я так и не мог сомкнуть глаз, продолжая изучать записи, оставленные моим отцом и дядей Уорреном. И чем глубже я погружался в их содержимое, тем мрачнее становился.