Олег Говда - И королевство в придачу - 2

«Отлично. Спасибо за подсказку. Не зря в совете штаны протираешь».

— А кто отрицает? — я пожал в ответ плечами. — Иллюзия и была. Вот только не городской маг ее произвел, а Пломень. Тот самый боец, чью жизнь я спас.

Тишина, воцарившаяся в комнате, показала, что мой ход застал советников врасплох. Толстяки неуверенно переглянулись, потом дружно посмотрели на чародея. Но по лицу мэтра Клэопетруса ответа не прочли. Снова уставились на меня. Аж жалко стало хитрецов, самих угодивших в приготовленные другим сети. Так что сделал лицо попроще и с улыбкой закончил:

— Вот так всем и говорите.

— Ф-фу, ты… — разом выдохнули толстяки. — А мы уж было…

— Гениально, ваше высочество, — подхватил средний, неодобрительно косясь на того, кто первым изложил идею с иллюзией.

— Конечно же, все именно так и было, мастер Дулу. И не на надо подставлять городского мага под судебную тяжбу по обвинении в нарушении правил Игр. А ведь среди проигравших найдутся хитрецы, желающие поправить свои дела за счет магистрата. А к юноше какие претензии? Он лицо материально не заинтересованное, и потом… Кто сможет порицать его за желание ответить добром за добро?

— А найдутся черствые души, — потер ладошки третий. — Мы сумеем повернуть в суде дело так, что они еще и сами раскошелятся. Да! Клянусь Девой, чаши держащей, это отличная мысль. Надо будет пустить слушок… И надоумить кого-нибудь из тех, кто желал осенью выставлять свои кандидатуры в совет. Во-первых, — будет чем казну пополнить. Во-вторых, — мы их так опозорим, что даже дети о магистрате забудут. Ну и самое главное, это как нельзя лучше подтвердит версию его высочества и позволит сохранить инкогнито в дальнейшем.

— Приятно иметь дело с умными людьми, — изобразил я очередную улыбку. — А раз уж в этом вопросе мы так быстро и легко достигли понимания, то думаю и насчет компенсации тоже договоримся.

При слове «компенсация» ответные улыбки увяли. А вместе с ними растаяло и радушие.

Три толстяка смотрели угрюмо и взглядами старались лишний раз не встречаться. Но и возражать не смели. Что лишь подтверждало мое изначальное предположение, что совет Семипалатинска с уважением относится к вооруженным силам Солнечного Пика.

Ладно, проверять насколько уважительно не будем. Пусть сами решают.

— Я никого не собираюсь обвинять в собственных… ммм, опрометчивых поступках. Поэтому, предлагаю решить вопрос к обоюдному удовольствию.

— Мы вас внимательно слушаем, ваше высочество, — ответил один, кивнула вся троица. Иногда они напоминали мне трехголовую гидру. Видимо, давно вместе правят.

— Как вы наверняка осведомлены, моя казна сейчас закупает провиант и прочие припасы.

Опять дружный кивок. Еще бы они не знали.

— Последние годы в королевстве был недород.

— Со всяким случается, ваше высочество, — влет подхватил мысль левый. — Засухи, наводнения, пожары… Не убережешься.

— А еще град, бывает такой, что даже магу щит не удержать, — фыркнул мэтр Клэопетрус.

И остальные тут же с ним согласились. Мол, да уж, судьба-злодейка и не такие фортели выкидывает. Ничего постыдного для правителя.

— Но посвящать в такие подробности каждого…

— Еще бы! — воскликнул тот из троицы, который готовился к встречным судебным искам. — Мошенники так цены взвинтят, не обрадуешься. Впятеро против обычной цены запросят.

— Само собой, крестьянам палец в рот не клади, по локоть откусят. Дай им волю — каждое зернышко или яйцо на вес золота продавали бы, — дуэтом поддержали его остальные советники.

Мелькнула было мысль уточнить, кто же все-таки устанавливает цены на рынке, крестьяне или купцы, но промолчал. Эти жирдяи намека не поймут, а читать им основы экономики нет времени и желания.

— Да… Так вот… Исходя из всего сказанного и общего понимания, предлагаю следующее. Вы отпустите купцам, прибывшим со мной, столько товаров, сколько они смогут увезти. И по цене… Скажем, в половину ниже...

— Побойтесь Богов, ваше высочество! — всплеснула руками средняя голова магистрата. — Это граб… я хотел сказать… разорение для города. Мы же не в праве приказывать торговцам. Значит, разницу придется из казны покрывать. Может, сойдемся на десятой доле?

Морду кирпичом, взгляд самый пространный… Словно нет никого в комнате. Один я здесь стою. О жизни будущего веку рассуждая. Совсем один. Без ансамбля…

— Пятнадцать, — пролепетала левая голова.

В носу что ли поковыряться? Черт, не знаю, как насчет этого у венценосных особ. Ладно, не будем позорить должность и звание перед простолюдинами. Хватит и надменного покашливания.