Олег Говда - И королевство в придачу - 2

Привычно сунул руку за воротник, но наткнулся на кольчугу. Проворчал что-то недовольно. Кстати, за все это время грабитель не произнес ни одного внятного слова. Немой, или это побочный эффект заклятия? Впрочем, какая разница?!

Мужичонка распахнул ворот рубахи пошире. Нет, не воин. В отличии от Сивого, достоинства кольчуги не оценил. Зато заметил шнур и потащил наружу мешочек с амулетами. Развязывать поленился, дернул с силой. Не получилось. Второй раз дернул. С прежним результатом. Попытался распустить узел на горловине мешочка, тот тоже не поддался.

Проворчал что-то недовольно и поглядел на меч. Не понравился мне этот взгляд. Такая гнида не только палец ради перстня отрубит или, сдирая серьги, уши порвет — с него и голову срубить станется.

Нет. Только шнурок перерезать надумал. Взялся одной рукой за гайтан, в другую — меч. Наклонился и поскользнулся, да так неловко, что воткнул острие себе же под челюсть. Охнул и повалился ничком прямо на меня.

В тот же миг все вокруг ожили, зашевелились. И уставились на меня. Вылезающего из-под трупа грабителя, с окровавленным мечом в руке.

— Держи, гада!

Сгоряча не разобравшись в ситуации, Сивый подскочил к нам и ухватил мертвеца за шиворот.

— Ага, попался! — с силой встряхнул безвольное тело и только после этого понял, что воюет с трупом. Хмыкнул сконфужено, отпустил покойника и произнес: — Молодец, Никола. Как же это ты его, а?

М-да… Вот так и приходит слава земная. Согласен, незаслуженно, но поди докажи обратное, если дюжина свидетелей готова поклясться, что они собственными глазами видели, как ты супостата победил. Да и зачем людей расстраивать? Так ведь добрую половину легенд опровергать придется. Хотят верить в чудо и подвиг, пусть верят. Разве ценность подарка изменится от того, кто именно его под подушку положил: мама с папой или Снегурочка с дедушкой? Важно, что он там таки нашелся!

— Оберег у меня, — сымпровизировал я на ходу. И, на всякий случай, торопливо добавил. — Был. Одноразовый. От любой магии. Вот и пригодился. Пять золотых отдал… Как считаешь, не переплатил?

— Клянусь всеми богами, нет!.. — воскликнул один из купцов, мужчина впечатляющих габаритов, весьма похожий на Карла-шинкаря. — Ты сказал «пять»? Получишь в два раза больше! И еще столько же!!! Если подождешь до нашего возвращения в Зонненберг. Слово Гордея!

— Соглашайся, — толкнул меня в бок Сивый. — Это хорошая цена. Я и сам хотел тебе место в отряде предложить. Но так даже лучше получилось.

Лучше или хуже, жизнь покажет. И если для наследного принца, вернее уже одной ногой короля, подобное предложение смешно, то для безработного воина, вынужденного покинуть насиженное место, отличный кус пирога. Самый цимес, отказаться от которого, значит напрочь погубить свое инкогнито, дать повод для пересудов и — след тем силам, что не оставили попытки извести династию Солнечного Пика.

Так что предложение купца Гордея я принял. Не забыв, поддерживая легенду о крестьянском происхождении, оговорить, что оплата и содержание в вознаграждение не входят. Старший гость* (*купеческое звание) сперва поморщился… Ну, не любит торговый люд лишних трат. Даже за спасение собственной мошны и жизни. Потом махнул рукой и согласился. В конце концов, не такие уж и большие деньги. Тем более Гордей тут же воспользовался подобием торга и отсрочил выплату до возвращения.

На что уже поморщился я. Поскольку подобный уговор сводил все к формуле: уйду раньше — не получу ни гроша. Но упираться не стал, ведь не на заработки ж отправился, в самом деле, — и по рукам мы ударили.

Потом обоз перебрался в более подходящее для ночлега место, и суматошный день закончился неторопливым поеданием вареной гороховой каши, щедро задобренный большими кусками копченного мяса. Правда, столь неожиданная щедрость очень быстро нашла объяснение. Горох упарился быстро, а мясу, для съедобности надо было млеть еще пару-тройку часов. Поэтому, прежде чем хлебать кашу, его старательно выловили из казана и оставили на завтра. А вместо него всем выдали по краюхе хлеба и ломтю нежного, розового сала. Так что в целом приправленный свежим воздухом ужин удался на славу. Уплетали — за ушами трещало, и только ложки иной раз глухо сталкивались, словно тренировочные мечи. Пока дружно не заскребли по дну пятиведерного казана...

* * *

Истома… Как много в этом слове для сердца…

Казалось бы, ну что хорошего может быть в усталости? Умаялся, пока от офиса до метро дочапал… взопрел, пока в битком набитом вагоне ехал да лифтом на четвертый этаж поднимался… ввалился в квартиру, упал на диван… можно поперек — и лежишь полуживой, не в состоянии не только до холодильника доползти, чтобы пивком или сидром освежиться, а даже до пульта от кондюка дотянуться. Кошмар!!! Как вспомню ужасы городской жизни, так дрожь по телу табуном мурашек!