Михаил Усачев - Автократия Гоблинов 4 [СИ]

— Я сказал… спустите эту тварь на землю! Немедленно!!

…

— Ге-хе!

— Хе-хе-хе!

— Гх!

…

Оставшись один на этой почерневшей от огня поляне, я поднял голову и заревел, что было силы. А затем, словно трупы с того света, на телах огромных деревьев обвалившихся на землю кучей пепла, снова прозвучали громкие и кашляющие гоблинские крики.

Как подснежники из-под толщи угля и пепла, почерневшие и злобные твари с красными от ярости глазами, несколько сотен гоблинов вылезли на свет, как ни в чём ни бывало. Выбравшись из кучи пепла или стоя по колено в раскалённой породе, они с яростью посмотрели на небо, снова вскидывая к нему деревянное оружие.

И огромный дракон, и сидящая на его голове Эльфийка, были к такому абсолютно не готовы. Замешкавшись на одно мгновение, они пропустили момент, когда озлобленные твари на земле вскинули орудия и спустили курок, позволяя арбалетам без какой-либо тетивы распрямить свои плечи с устрашающей силой.

Секунда раздумий стоила пришедшим преимущества в атаке, и даже находясь в десятках метров над землёй, огромный дракон и его наездница увидели сотни летящих к ним стрел, следом за которыми тянутся тонкие нити, очень похожие на чудом уцелевшие под драконьим пламенем лианы.

Подобная атака из града деревянных стрел, для истинного дракона была чистейшим оскорблением. Распрямив крылья, огромная летающая крепость вновь хотела вскинуть голову и приложить к этому немного больше силы. Сжечь чудом уцелевших под её пламенем созданий, но тут, первая из пущенных гоблинами стрел уже достигла своей цели.

Невзрачная стрела, коряво вырезанная из некогда упавшей в лесу ветки прочертила по небу небольшую дугу. Коснулась своим остриём огромной лапы настоящего летающего танка и, не останавливаясь, вошла в неё словно раскалённый нож в едва-едва замороженное масло.

— Гья-ха-ха!!! — Раздался с низу злобный, вымещающий ярость голос. Ещё до того, как пущенная стрела встретилась с драконом, этот гоблин уже вскинул свой арбалет над головой и, со всей силы, всадил его в землю остро отточенной рукоятью, забив в пепел настолько сильно, настолько только мог.

— РР-АА-ААА!!!!

Огромный дракон, который с самого момента появления ни на кого не посмотрел, ничего никому не сказал, тут же разразился над лесом яростным и невероятным рёвом, полным боли.

Десятки пущенных стрел прошли мимо него, но ещё десятки ударили в его огромное тело и намертво там застряли.

— Поймали, Атаман!!

Распрямивший крылья дракон, чувствуя невероятную боль, ярость и неверие в происходящее, резко сделал взмах, чувствуя натяжение лиан на поразивших его стрелах и желая от них освободиться. Вновь набирая высоту, он ощутил пик натяжения уже связавших его природных канатов. Но, вместо треска рвущихся верёвок, по телу вновь прошла волна невыносимой боли. Вонзённые в землю арбалеты вздрогнули от передавшегося им колоссального усилия, но ни одни из них не сдвинулся с места. Вместо этого, сама земля на поляне поднялась к небу, в такт удару крыльев могучего дракона, образовав, пусть и всего на секунду, огромный, тянущийся к небу холм. Вся выжженная пламенем поляна вздрогнула и задрожала, выбросив в небо плотный, угольно-чёрный туман, и, тут же осела обратно, утягивая вниз рвущегося в небо дракона, уничтожая его попытку вырваться из смертельной западни.

— Куда это ты собрался… — прорычал я, смотря за тщетными попытками этой летающей ящерицы освободиться из трудов моего отряда гоблинов-драконоборцев.

Расслабив руку и отпустив меч, я присел на одно колено, запустил эту руку в осевшую на поляне угольную пыль и поднял с земли длинное, почти трёхметровое деревянное копьё. Расставил ноги, чтобы принять устойчивую позу, нацелив на эту летающую тварь остро отточенный и полный характерных зазубрин наконечник.

— Теперь страшно? — Прошептал я, впервые поймав на себе взгляд этого дракона и прочитав там ужас и неверие. А затем, вложив в этот бросок всю накопившуюся злобу просто выстрелил деревянным гарпуном, разорвав ветер. Клубящаяся чёрная пыль между нами просто взорвалась, а летящее копьё полетело с такой силой, что от него уже никто не смог бы уклониться. Коснувшись огромной лапы всё ещё бьющегося в агонии дракона, оно вышибло из него огромный кусок плоти и намертво засело в том, что ещё осталось. Вместо арбалета у меня были свои руки, а летящий за копьём «деревянный канат» лёг в мою ладонь, тут же передав страдающей твари отчётливое чувство скоропостижного конца. — Иди сюда!!!