Анатолий Нейтак - Эмиссар - Трансформация [СИ]

Найдя выход из положения и незамедлительно его воплотив, Ниллима повеселела.

Мугрин

Ощущения, с недавних пор постоянно сопровождающие полукровку и служившие для него источником неиссякаемого восхищения, мог бы понять разве что неожиданно прозревший слепец. Но у слепца прорезается лишь одно ранее неведомое чувство. У Мугрина же прорезался как будто не один десяток их. У Кальфы тоже — они украдкой, полушёпотом, поделились друг с другом впечатлениями от Раскрытия Связей и нашли много общего.

…Чуть больше трёх бирелл назад Мугрин участвовал в рейде по территории Дома Рептилий и попался в ловушку — как поначалу казалось, несерьёзно. Подумаешь, ногу пропорол… конечно, Стопа на всякий случай активировал кровоостанавливающий амулет и ещё один, нейтрализующий яды (известное дело: Линия Змея — большие мастера по части хитрых отрав, и магических, и обычных). Вроде бы этих мер хватило: рана затянулась быстро, Мугрин перестал хромать уже на третий марог.

Но вот после рейда, во время обряда очищения, который должен был снять с вернувшихся бойцов наведённые чары, проклятия и прочую подобную пакость (у противника на этом специализируется Линия Ящера), ему неожиданно стало дурно. Причём проявились разом несколько классических признаков отравления: тошнота, липкий и дурно пахнущий пот, судороги, потеря сознания… как выяснилось позже, вместе с дозой яда та ловушка, в которую угораздило попасть полукровку, наградила его специфическим проклятьем-нейтрализатором. Когда же обряд очищения это проклятье снял, отрава, успевшая разойтись по всему организму, начала действовать в полную силу. Но поначалу происходящее казалось совершенно непонятным, и Мугрин, пока над ним колдовали спецы по отложенным проклятиям, едва не умер.

Спасло его решение отправить “пример столь необычного отложенного воздействия” в Лабиринт, для консультации у более опытных специалистов по малефицистике. Причём не на суркахе, а по воздуху, на шхарте. И ещё то, что в Крыле Верхних Путей он попался на глаза Кальфе. В отличие от специалистов по проклятиям, целитель сразу решила, что всему виной отравление, даже распознала яд по характерным симптомам, и взялась лечить полукровку прямо на месте соответствующими специализированными чарами. Это быстро дало положительный эффект, а между Мугрином и его спасительницей возникли узы взаимной приязни, нередкие между целителями и исцеляемыми.

Нельзя сказать, что они так сразу сделались друзьями — но вот назвавший бы их “хорошими знакомыми” ошибся не сильно. А дружба… что ж, членство в одном отряде и в особенности результаты Раскрытия Связей сблизили их сильнее прежнего.

Правда, “членство в одном отряде” без особой натяжки приравнивалось к общей беде.

После смерти отца-полукровки (приказом Старшего мастера Эхенда отправленного на границу и не вернувшегося) мать Кальфы прикладывала тайные, но строго последовательные и продуманные меры к избавлению от живого компромата. То бишь дочери. Наличие которой вместо радости вызывало у неё только и исключительно злость. Как же, зримое напоминание о молодости, слабости и неосторожности!

Окажись Кальфа бездарностью, годной лишь компрессы менять, мать с радостью забыла бы о существовании этого “нечистокровного недоразумения”… так ведь нет! Мерзавка будто назло ей сделалась в Крыле Исцеления заметной величиной как один из ведущих специалистов по ядам, особенно растительным. Это при том, что наивысшим достижением родительницы стал брак с весьма чистокровным, в полной мере благопристойным членом одного из благородных родов ункале. Однако лично ничем особенным не выделяющимся, даже статуса старшего ученика сумевшим для себя добиться с изрядным скрипом… но зачем личные достоинства тому, за чьей спиной стоит мощь многочисленного и древнего семейства?

А мощь эта, на горе Кальфе, была поистине велика.

Действуя одними лишь намёками, деликатными советами, щедрыми посулами и тому подобными окольными методами, мать Кальфы накинула на шею дочери невидимую удавку. Как токсикологу, всерьёз претендующему на ранг мастера, Кальфе полагалась личная лаборатория. И ей выдали лабораторию… но не средства на содержание оной. Причём довольно быстро перевели “для повышения квалификации” в заместители одного выдающегося светила; лабораторию отдали другому токсикологу, с кровью почище и родословной подлиннее. А то, что это самое выдающееся светило в своей личной лаборатории (богатой, большой и удобной, тут спору нет!) не позволяет навязанной заместительнице даже мусорные корзины выносить без пригляда, потому как заместительница, ясное дело, подослана кем-то из его тайных недругов для выведывания профессиональных секретов — это так, мелочи…