Олег Балханов - Крысобой

Вот. Не просто важная фигура, а лучший боец империи. То-то про меня знает даже Хараган из-за далекого бугра, два месяца пути.

— Эти черти из священного трибунала умеют летать? — задал я самый беспокоящий меня вопрос.

Фреха рассмеялась.

— Что, герой, поджилки затряслись? Нет, летать они не умеют.

Слава Михру! И чего тогда мне бояться? Пусть приходят.

Я все сделал правильно и вовремя. Ну, не без помощи высших сил, само собой. Хильда, Фреха, шаман, появление Трогера. В конце концов, избранная маленькая ведьма. Без Мары я бы не справился.

Арма, стоящая в пяти метрах, фыркнула.

Без тебя тоже, конечно, у меня бы ничего не вышло. Арма удовлетворенно кивнула головой, взмахнув хвостом.

— А если я объявлю императора самозванцем? — спросил я. — Так сказать, для разнообразия.

Фреха знакомым жестом приложила ладонь к моему лбу.

— Тебя часом не продуло у дельты? — заботливо спросила она. — Там, за проливом и так взбесятся, когда Риффен кольцо отошлет. Весь корпус Анджея Лютого в пятьдесят тысяч, закованных в латы, переправится в Эртуз. Не надо нам лишнего, свое бы отстоять.

— Фреха, я легких путей не ищу. Всегда надо выбирать самый трудный путь, на нем у нас не будет конкурентов. Позовем троллей и гоблинов, возьмем арбалеты и сами переправимся через пролив.

— Что ж, Крысобой, — с довольным видом сказала ведьма. — Ты полностью освоился в этом мире и начинаешь мыслить самостоятельно. Мне нравится направление твоей мысли. Эта давняя война, подспудно тлеющая незаметными угольками, только и ждала удобного случая и кого-то вроде тебя, чтобы разгореться снова.

— За правое дело?

— Если ты считаешь свободу и независимость правым делом, то да.

— Как насчет солдат Юстига и Катона, и тех командиров, что остались живы? — этот вопрос не давал мне покоя. Как подступиться к нему я пока не знал. — Все ли они примут сторону Риффена?

— Разве ты не знаешь? — удивилась Фреха. — Я думала, Риффен тебе сказал. Из-за настроений в армии, год назад было решено, что все должны служить в своих родных провинциях. Ваш корпус после этого перевели обратно в Корханес с южной границы.

Получается, все, кто служит а корпусе Юстига — уроженцы Шамы?

— Да, почти все солдаты, десятники и абсолютно все тысячники, — сказала она. — Есть исключения среди сотников, тот же Марвин, но их единицы, и они все — сироты и воспитанники разных интернатов. Так что ни у кого нет причин быть против решения Риффена о независимости.

— А где находится ближайший интернат?

— В Эртузе, на берегу. Ты же видел.

Точно. Большая толпа мальчишек разного возраста.

— Ты и сам вырос там, Крысобой. Как и добрая половина корпуса, — Фреха поднялась и не прощаясь, улетела в сторону форта.

Вот и узнал. Примерно так я и думал, что со временем само выяснится. Значит, я на своем месте по праву. Спасибо, что сказала.

Вспомнив все с самого начала, я понял, что Фрехе предоставился случай, когда впавшего в кому Крысобоя, поручили вернуть к жизни именно ей. И она не могла упустить такой шанс. А говорила, что в политику не хочет лезть.

Кто были ее родители, и что с ними стало, я как-нибудь спрошу. Может, у нее была какая-то другая личная причина, как и у Трогера? Или это общая боль Корханеса?

Но я очень рад, что оказался в нужное время в нужном месте.

Утром прилетела Мара.

— По дороге идет колонна из Корханеса, — сказала она. — Я насчитала сорок вымпелов. Скоро будут здесь. Они не стали дожидаться рассвета. А я не могла больше усидеть на месте, хотя Фреха и сказала ждать тебя в форте.

Я был очень рад видеть ее. Хильда со своими словами во сне немного опоздала. Я уже привязался к этой маленькой ведьме.

Арма тоже обрадовалась и ткнулась носом в ее плечо.

— Помнишь, я вырезала из дерева дракона? — спросила Мара.

— Конечно, мы с Армой бережно храним твой подарок, он у нее в сумке.

Мара повернула голову и подмигнула Арме, та фыркнула и слегка ударила в землю копытом.

— Я тогда ответила тебе, что научилась сама, — сказала Мара. — Так и есть. Но училась я, глядя на те фигурки, что вырезал для меня папа, когда я была совсем маленькой.

Что с ним случилось?

— Это было десять лет назад, мы тогда жили в Эртузе. У папы была мастерская, он резчик по дереву. Очень хороший. Самый лучший.

Да, я верю. Твой дракон — настоящий шедевр.

— Один человек очень завидовал папе. Он написал донос. Якобы папа сказал что-то плохое про императора. Пришли из священного трибунала и увели папу. Больше мы ничего о нем не слышали.