Иван Булавин - Наёмник

— Что теперь?

— Понимаю, сержант, что вы устали, но теперь мы прибавим шагу, в такой ситуации мы просто не имеем права на ошибку, добыча сама идёт к нам в руки.

— У нас гости, — сказал кто-то из солдат, указывая вдаль.

С другого берега уже не сухого ручья в нашу сторону двигалась толпа горцев в меховой одежде и с оружием. Не знаю, как это получилось, но тот, кто подрядил их на это дело, точно пообещал им огромную награду. Их было больше сотни, но это было ещё не самое главное. Оставалось загадкой, по крайней мере, для меня, то, как люди с той стороны смогли с ними связаться, для этого требовалось обойти дюжину горных аулов, каждый из которых почти недосягаем в таких условиях.

— Не просто гости, — сказал Иерофант. — С ними есть маг, я его чувствую.

— Да плевать, — отмахнулся я.

Маги, точнее, шаманы, у горцев бывают, но это всего лишь простые ведуны, что могут наводить порчу и делать заговор на привес скотины. Это не боевые маги из королевской гвардии, каждый из которых легко прошибает огненным шаром пехотную баталию до восьмого ряда включительно. Я сам однажды смог в этом убедиться, поскольку тогда стоял в десятом ряду.

— Строй! — крикнул я. — К стене.

Я ещё не закончил говорить, а весь отряд уже выстроился прямоугольником и опёрся на склон скалы, ощетинившись алебардами во все стороны. Солдаты мои, конечно, те ещё раздолбаи, склонны к пьянству, разврату, азартным играм и лени, но в отсутствии профессионализма их упрекнуть сложно. Просто каждый, кто плохо учится воевать, как правило, погибает в первом же бою, а с этими людьми я уже много лет и уверен в каждом.

Горцы приближались, подбадривая себя воинственными криками. Сейчас их боевая ярость, как уже много раз бывало, столкнётся с воинским умением. Доспехов у них почти нет, разве что, кожаные накидки, да меховая одежда, алебарду это не остановит. Да и с оружием туго, в основном, это топоры, да длинные ножи, ещё пара копий, но они погоды точно не сделают. Будь у них много лучников, они могли бы, пользуясь медлительностью строя, осыпать его стрелами издали, да только лучников нет, а если и есть, то луки у них слабые, для охоты на мелкую дичь, а даже будь они боевыми, понадобится по три десятка стрел на каждого бронированного пехотинца, вряд ли у них столько есть. Вот и остаётся им пробивать лбом стенку, ну, то есть, пехотный строй.

Хотя, не спорю, выглядело это страшно, когда на тебя несётся толпа бородатых дикарей с бешеными глазами, которые размахивают топорами и что-то кричат, скаля зубы. С другой стороны, атака тяжёлой конницы куда страшнее, но мы и её выдерживали.

Маг, хотя он, несомненно, разумел боевую магию, предпочёл временно спрятаться за нашими спинами, но это неважно, справимся с дикарями и без него.

В следующий момент толпа дикарей ударила в строй. Острия алебард погасили силу удара, а следующий ряд ударил сверху. Удар, укол, удар. Шансов у них не было, давно пора было это понять. Какими бы яростными ни были их наскоки, в любом месте их встречало острие, а сила удара одноручного топора не сравнится с ударом алебарды. Но, правило рычага и физика вообще — это не для детей природы.

После короткой рубки, занявшей всего пару минут, их численное преимущество сошло на нет, тогда как у нас имелся один легко раненый, да ещё нескольким, включая меня, поцарапали доспех. Самое время им сваливать, ну, или просто отбежать и пытаться как-то изменить тактику, хоть камнями кидаться. Впрочем, это тоже без толку, поскольку в третьем ряду имелись шесть арбалетчиков, на каждый камень прилетит болт, пробивающий человека в тяжёлой броне.

Самоубийственная атака продолжалась, в меня прилетел метко брошенный топор, но вреда особого не причинил, я просто наклонил голову и острие звякнуло по шлему, никудышный из него чингачгук.

Здравый смысл возобладал, когда их осталось десятка полтора, теперь уже не они атаковали нас, а мы, оторвавшись от стены, двинулись на них. Правда, нас тут же остановил Иерофант.

— Назад, пропустите меня, — он начал быстро проталкиваться через наши ряды.

Сказал он это поздно, волна воздуха, словно от взрыва, ударила в наши ряды, опрокидывая солдат на землю. Я сам, лязгая железом, грохнулся на камни, но успел среагировать, принимая на острие цвайхендера бросившегося на меня молодого парня с топором.

Стало видно шамана, убелённый сединами старик, в странной разноцветной шубе, увешанные ожерельями из клыков разных зверей. Он поднял руки для следующей атаки, но тут сказал своё слово Иерофант. Думаю, в его силах было поджарить шамана вместе с оставшимися бойцами, но он придумал кое-что поинтереснее. От взмаха руки в перчатке в воздухе образовалась тонкая паутина из светящихся нитей, которая быстро полетела вперёд и впиталась в тело шамана.