Ника Иванова - Шеф-повар для французского графа [СИ]

─ Это было всего дважды. Мне кажется, что таким образом он проверяет: любят меня по-настоящему или просто стремятся использовать. Оба раза он был послан, ─ с грустью усмехнулся Эжен, присаживаясь на край кровати. Мишель прикрыл длинными ресницами глаза, в которых мелькали алые искры.

─ Ну-у, один раз его послал я. Кто был первым? Тот, кого ты когда-то любил?

─ Да. Тот, кого я когда-то любил. Настолько сильно, что открылся и предложил стать вампиром. Он отказался. Потому, что любил свою семью и хотел остаться с ними.

─ Что с ним случилось?

─ Он повстречался с одной мадемуазель, свидание с которой всегда заканчивается смертью. С мадмуазель Гильотиной. Мой любимый погиб вместе со своей семьёй в водовороте первой революции. Меня не было во Франции, и я ничем не смог помочь.

─ Мне так жаль, ─ стремительным движением Мишель оказался так близко, что его губы прикоснулись ко лбу Эжена прохладным поцелуем.

─ Первая любовь всегда прекрасна, но очень часто она и трагична. Словно важный урок, который мы обязаны усвоить. Ты простишь меня за то, что не открылся раньше?

─ Глупый мой вампир, ─ усмехнулся Мишель. ─ Что я здесь тогда делаю? Пришёл поинтересоваться, что готовить на ужин?

─ К чёрту ужин! Я хочу только тебя, ─ прорычал Эжен, заваливая смеющегося парня на спину и начиная покрывать бархатную кожу жадными поцелуями. ─ Твоя кровь окончательно просыпается, ты знаешь это?

─ Не знаю, но сгораю от желания. Всё не так, как во время «приступов». Я сейчас понимаю, что делаю, ─ Мишель выгнул спину, подставляясь под ладони Эжена, позволяя стянуть с себя штаны.

─ Демоны считаются сладострастными существами. Ты не получишь, к сожалению, всех их способностей, но что-то да проснётся.

─ Я уже чувствую себя настоящим эмпатом. Это так странно, чувствовать эмоции других. Я как будто подпитываюсь от них, насыщаюсь.

─ Да? ─ Эжен на миг оторвался от вожделенного тела, подняв голову и удивлённо выгнув тонкую бровь. ─ Хм.

─ Не отвлекайся, ─ изящные пальцы Мишеля зарылись в распущенные свободно золотистые волосы вампира и немного надавили, заставляя опуститься ниже, туда, где пульсировала напряженная горячая плоть.

Филипп, кипя злостью, нёсся в направлении спальни своего наставника. Он готов был на клочки разорвать смазливого повара, который так играючи занял место, которое молодой вампир мечтал оккупировать сам. Сколько лет он пытался соблазнить Эжена? Не сосчитать. Наверное, с самого первого мига, когда после горячечного жара открыл глаза и увидел красивого молодого парня с яркой тёплой улыбкой. Филипп был беспризорником, обычным лондонским мальчишкой-сиротой, никому не нужным и вечно неприкаянным. Он сдох бы в холодной подворотне, если бы не странный французский граф, оказавшийся мифическим существом, подарившим пятнадцатилетнему подростку новую жизнь. Но… Эжену не нужна была его любовь. А Филиппу было мало нежности, внимания и опеки. Он всегда хотел владеть Эженом полностью. Чтобы спровоцировать и заставить ревновать юноша испробовал всё, даже пропадал по нескольку дней неизвестно где и непонятно с кем. Хотя и прекрасно знал, что оборотни за ним всё равно присматривают. Но Эжен смотрел на него со снисхождением и… пониманием, но ни единого шага не делал навстречу. И ещё этот Аками, вечно смотрящий преданными влюблёнными глазами.

─ Филипп, остановись! Хватит гоняться за иллюзиями, ─ до спальни графа оставалось пройти всего несколько метров, когда на пути возник Сендзо Аками собственной персоной. На обычно спокойном лице горели гневом тёмные глаза.

─ Уйди! Я разорву этого повара на мелкие клочки, ─ прорычал Филипп, что смотрелось забавно, учитывая, что макушкой он был ниже Аками, отличавшегося как большинство азиатов, средним ростом.

─ В тебе говорит ущемлённая гордость. Прими факт, что Мишель ─ судьба нашего господина. Им суждено было встретиться.

─ Почему он? ─ Филипп поднял на Аками полные слёз глаза. ─ Почему?

─ Потому, что Эжен искал своё «чудо», а Мишель искал сказку. Они нашли друг друга, ─ ослепительно улыбнувшись, развёл руками Аками, заставив Филиппа замереть. Никогда раньше он не обращал внимания, насколько привлекательным был японец. Тонкие черты лица, необычные глаза, шелковистые длинные волосы.

─ Я не хочу остаться одиноким, ─ простонал Филипп, закрывая глаза ладонями. Ярость схлынула, оставив после себя грусть.

─ Ты никогда не был одиноким, всего лишь слепым и чуть-чуть глупым, ─ со спокойствием восточного философа ответил Аками, протягивая руку к лицу Филиппа.