Дмитрий Ш. - Ветер Стихий

Далее, у мужика, не выдержавшего высокого литературного слога, первого сдали нервы. Не знаю, что именно попытался сделать, то ли схватить за воротник, чтобы хорошенько встряхнуть, то ли припереть к стенке, то ли придушить, но Аюни поставила в нашем разговоре жирную точку. Выплюнув ему в глаз длинную, тонкую спицу, пробившую насквозь голову этому придурку. На несколько секунд воцарилась ошеломлённая тишина. После чего родственники убитого аристократа, которых на палубе насчитывалось с пару дюжин, попытались накинуться на меня и Аюни, чтобы немедленно покарать убийцу одного из своих кормильцев.

Тут уже подключилась приставленная Димиром охрана, к которой немедленно пришла на помощь команда судна и ещё более многочисленная родня Фальсин. Не дав до меня добраться, загородив собой. До этого воины в словесную перепалку между благородными не лезли. Не видя непосредственной угрозы охраняемому лицу. Считая это нашим внутренним делом и правом.

На шум явился капитан судна, грозно предупредивший, что всех зачинщиков драки сейчас выкинет за борт. Немного разрядив обстановку. Начались разборки, с поисками виновных в этом безобразии. Пришлось, проявив чудеса изворотливости, убедить его, что это была обычная попытка суицида, за что я ответственности нести ну никак не могу. Видя боевую куклу телохранителя, при исполнении, только отчаянный самоубийца начнёт душить хозяина прямо у неё на глазах. Пытаясь покончить с собой. Ничем иным эту попытку объяснить невозможно. Хотел бы меня убить, так почему тогда не воспользовался оружием. Вызвал бы на дуэль. Подловил бы в тёмном углу, без свидетелей. Позже. Или заранее позвал бы на помощь родственников. Так что, однозначно, суицид. И вообще, он был слишком подавлен случившимся в Шаль-Аллмара, не смирившись с потерями. Чему, вокруг полно свидетелей.

Выслушав мою чёткую, логично построенную версию, с кучей косвенных доказательств, притянутых за уши, капитан иронично похмыкал, после чего объявил, самоубийцам на его корабле делать нечего. Приказав матросам поскорее выкинуть эту падаль за борт. Предупредив недовольных таким решением родственников, что количество самоубийц может существенно вырасти, если они немедленно не угомонятся. Кому не нравится, пусть сейчас же покинет его корабль. Прыгая прямо на ходу, поскольку останавливаться ради них он не будет.

Подошедшая Ирдис, с большим интересом наблюдавшая за этим процессом со стороны, не вмешиваясь, ехидно осведомилась, почему погибшего бедолагу выкинули без мешка. Взяв за руки, за ноги и раскачав, вышвырнув за борт.

– Экономлю, – недовольно проворчал, желая как можно поскорее отсюда убраться.

Чувствуя на себе горящие ненавистью глаза родственников погибшего аристократа.

– Где я тебе столько мешков найду? Чтобы всем хватило, – тихо обратился как к равной, доверительным тоном.

Чёрный юмор, признаю. Всё из-за нервов. Легко себе представил, как вполне мог бы оказаться на его месте. Например, приговорённым к смерти, за убийство благородного дона. От меня не укрылось, что капитан сперва уточнил у Фальсин мой статус, а уж после, начал вершить закон и справедливость. Был бы просто Амиром, то уже летел за борт с перерезанной глоткой, ибо нападение на знать низшими кастами могло рассматриваться той же самой попыткой суицида. На подобное событие даже не стоило обращать внимание, не то, что рассматривать причины. Попробуй, докажи, что ты тоже аристократ. Одним украшением тут явно не обойдёшься. Или, если бы ко мне вовремя не подоспели охранники Фальсин, которых, подозрительно вовремя подвёл Димир, словно что-то такое предвидя.

– Ты, это, извини, если что не так сказал, ранее. Не со зла. Плохой день, плохое воспитание, плохой мир, чёртова жара, – повинился перед Ирдис, воспользовавшись подвернувшимся случаем, чувствуя внезапный приступ косноязычия.

Испытывая неудобство. Словно восьмиклассник перед девочкой, которую дёргал за косички. Тьфу, позорище.

– Опасаешься? – с оттенками радости и неожиданно, уважения, столь же тихо поинтересовалась девушка, по-прежнему глядя в другую сторону.

– Мешки, Ирдис, чёртовы мешки, – не удержавшись, разочарованно покачал головой, позабыв добавить приставку бахи, что считалось оскорбительным со стороны постороннего, малознакомого человека.

После чего, чувствуя, что совсем уж плохо соображаю от усталости и жары, отправился искать койку. Не став досматривать, чем закончится общение капитана с возмущённой роднёй самоубийцы. Ведь признание такого статуса для них, мало того, что унизительно, так ещё и огромный удар по репутации. Способным похоронить их светлое будущее.