Бернхард Хеннен - Небеса в огне. Том 2

Однако со временем сила заклинания стала ослабевать. Или, возможно, возросла его собственная сила. Он знал, что выберется. Уже не имело значения, окажет ли ему Ишта милость, освободив его. Судя по всему, его братья и сестры забросили Желтую башню. Он давно перестал чувствовать их присутствие в мире. Логично, если они превратили Нангог в новый центр своей силы, а может быть, даже и Альвенмарк. Дайя был миром, из которого они вышли. Он был надежным. А в других мирах им еще только предстояло закрепить свое господство.

Девантар стоял перед пластом мутного льда и наблюдал за молившимся там человеком. Всего несколько ударов сердца — и вот он исчез. Вепреголовый снова посмотрел на идола. Кем считают его эти варвары? Бородатым парнем?

Он фыркнул. Еще немного — и он вырвется. Как часто он представлял себе, что сделает первым делом. Наверное, напьется прозрачной родниковой воды. Ему не хватало возможности почувствовать вкус чего бы то ни было. При мысли о крови и теплой плоти ему стало неприятно. Ему не нужна еда, чтобы жить. Однако какое же это наслаждение — испытывать вкус чего бы то ни было! Вонзить клыки в теплое мясо. Проглотить его.

Он не собирался говорить о предательстве Ишты, Длиннорукого или Пернатого. Жива ли еще Анату? Не важно! Это тоже теперь не его забота. Он приспособится. Будет в одиночестве бродить по лесам, как делал это прежде. Будет охотиться на эльфов. Ливианна была ключом к его несчастью. Он должен был убить ее, когда обнаружил, что она ищет вторую половинку сердца Нангог. Как он мог поверить, что эльфы и девантары способны преследовать одни цели!

Его когти скользнули по льду. На этот раз они оставили глубокие царапины. Еще немного — и он разрушит запирающее заклинание.

Благодарности

Почему книга выходит на полгода позже, чем мы анонсировали? На протяжении последних месяцев мне довольно часто — и совершенно справедливо — приходилось выслушивать этот вопрос. Причины многогранны, однако одна из них выходит на передний план: боль разлуки! Вы улыбаетесь? Многие персонажи этой книги были со мной на протяжении более шести лет. Поскольку цикл о драконниках завершен, большинство из них я уже никогда не увижу. За это долгое время они ожили в моих фантазиях и очень энергично требовали хорошего конца. (Не путать с хеппи-эндом.) Поэтому завершающий том саги о драконниках со своими почти 1100 страницами стал самой толстой из книг, написанных мною об эльфах.

Путь автора зачастую одинок и представляет собой множество часов нерешительных раздумий в попытках понять, а стоят ли придуманные им истории того, чтобы их читали. В такие часы именно множество электронных и простых писем, постов и дружественной критики, которые я получил, придают мне мужества и сил двигаться дальше. Несмотря на то что я отвечаю редко, я читаю все, что присылают мне через мою страничку или профиль в Facebook. Я могу улыбнуться, могу быть тронут, а иногда читатели даже подкидывают мне новые идеи для книг. О том, что я очень редко забываю об этих письмах — в первую очередь о неотвеченных, — знают все, кто заговаривает со мной об этом во время чтений. Попробуйте!

Я должен извиниться — в очередной раз — перед своей семьей, Синьи, Мелике и Паскалем, которым моя работа в этом году даровала весьма специфическое Рождество, потому что я провел больше времени в Альвенмарке, чем рядом с нашей елкой. Благодаря хихиканью за завтраком, безумным боям на латексных мечах и чаю с женьшенем среди глубокой ночи я никогда полностью не забывал о том, к какому миру принадлежу.

Верными соратниками на литературном поле битвы оказались: Карл-Хайнц, который неустанно приводил в соответствие с правилами правописания мою совершенно неканоническую расстановку запятых в текстах; Эльке, следившая за тем, чтобы некоторые вербальные эскапады моих эльфов возвращались на землю и становились понятными для всех, а еще Бабетта, которая в очередной раз подловила меня на том, что я не всех называл правильными именами.

Мечты, ставшие музыкой, снова подарила мне Майте Итош, которая после долгих писательских ночей предоставила мне эксклюзивную возможность послушать новые песни и к тому же была верным другом в самые темные часы года.