Саймон Браун - Государь

– Там осталось несколько рыцарей, ваше величество, и руководит ими Арива. Мы можем покончить с ними еще одной атакой, я в этом уверен.

Линан осторожно спешился и подошел ко входу, окруженный тут же подбежавшими Краснорукими. Над срезом стены виднелись крыши дворца. Из западного крыла в небо подымался столб черного дыма. Это горит церковная библиотека, печально подумал он. Улицы перед стеной усеяли тела гвардейцев и рыцарей. Погибших четтов уже унесли их товарищи. Он слышал жужжание мух и крики дерущихся над падалью чаек. А над ними парили пустельги, иногда пикирующие вниз перехватить лакомые кусочки.

– Вот чем мы стали, – вслух произнес он. Коригана подъехала к нему и, спешившись, встала рядом.

– Линан, твоя армия готова к последнему рывку, – сказала она. – Как ты и хотел.

– Не думаю, что мне нужна для завершения помощь армии, – медленно проговорил он. – Враг… моя сестра… должна понимать, что все кончено.

– Но она же королева, занимающая твой трон! – напомнила ему Коригана, удивленная переменой настроения Линана. – Пока она жива, ты не можешь быть королем!

«А я хочу именно этого, не так ли?» – спросил он себя. Разве не за его дело погибли Камаль, Дженроза и сотни четтов? И разве не решил он, когда двинулся из Океанов Травы обратно на восток, что дело его – завоевать трон Гренды-Лир? Или все эти люди, все, кто ему дорог, погибли напрасно?

Но он все еще колебался. Коригана встала перед ними и взяла его лицо в ладони.

– Так же уверенно, как о том, что я люблю тебя, а ты любишь меня, от всего сердца говорю тебе: я бы хотела, чтобы можно было как-то иначе закончить все это. Но я не верю, что будущее способно вынести груз и Аривы, и тебя самого. Вдвоем вы разорвете континент на части.

Он кивнул и судорожно перевел дух.

– Пора. – Он вернулся к своей лошади и поднялся в седло. Вынув из ножен саблю, он сжал ее правой рукой, на левую намотав узду. Коригана, Эйджер и Гудон заняли свои места по обе стороны от него.

Эйджер прочистил горло.

– Линан, перед первой битвой, которую мы дали на востоке, я спросил тебя, готов ли ты к тому, что грядет потом. И теперь я спрашиваю тебя снова.

На этот раз Линан ответил правдиво.

– Не знаю, – сказал он.

Эйджер пожал плечами.

– Именно так я и думал.

Он посмотрел на друзей, и его вдруг охватило нежданное горе, которого он сперва не понял, а затем догадался: оно вызвано тем, что здесь с ними нет Камаля с Дженрозой. Здесь – в самом конце, где им следовало быть.

– А, да пошло оно все! – ругнулся Эйджер. – Отдавай приказ, Линан.

Линан поднял саблю. Краснорукие обнажили оружие, стрелки перед входом во двор натянули луки.

– Давай! – крикнул принц и пришпорил лошадь, пустив ее с места в галоп.

Для Олио атака началась с града стрел – черных стрел, которые поднялись над стеной и рухнули, стуча по камню и доспехам.

– Помогите мне встать, – приказала Арива.

Олио с Чарионой положили руки королевы себе на плечи, поднимая ее на ноги. Она охнула от боли, а затем убрала руки с их плеч.

– Теперь со мной все прекрасно, – заявила она. – Позаботьтесь о себе.

Все трое обнажили мечи. Стоящие перед ними рыцари приготовили собственное оружие, и лязг их доспехов эхом разнесся по двору.

Еще один залп стрел – а затем явилась кавалерия во главе с самым младшим из Розетемов, бледным, хрупким и переполненным страшной яростью.

Едва завидев брата, Олио вспомнил его, и потрясение от этого просто парализовало принца.

Когда его лошадь ворвалась во двор, Линан плакал. Слезы туманили его взор, а ярость переполняла сердце. Он врезался в первый ряд рыцарей, отправив нескольких наземь и обрушив саблю на чей-то шлем с такой силой, что она прогнула металл и сокрушила укрытую под ним голову. И почти сразу же его лошадь сразили; она пала на колени, уже мертвая. Линан изо всех сил пытался высвободить ноги из стремян. Какой-то бедный рыцарь, облаченный лишь в кольчугу и шлем-горшок, бросился на него с топором. Линан отразил первый размашистый удар, высвободил правую ногу, увернулся от второго удара, высвободил левую ногу, отбил третий удар и пнул рыцаря между ног, а когда тот упал, сабля Линана полоснула противника по бедрам. Рыцарь завопил и принялся кататься от боли. Не обращая больше на него внимания, Линан бросился на противника, вооруженного получше, умело орудующего длинным мечом; перед ним уже лежало трое убитых Красноруких. Но Гудон опередил Линана и, нырнув под меч достающего дальше врага, ударил рыцаря острием гладиуса прямо в лицо. Тот проглотил острие гудоновского меча и рухнул, взметнув фонтан крови.