Анатолий Дроздов - Не плачь, орчанка! [СИ]

— Почему не учишь воинов стрелять? — спросила Антона.

— Рано, — ответил он. — Только грамотный солдат может освоить пулемет, да и то не каждый. Присмотрюсь и выберу лучших. И учти – у нас мало патронов. Хватит на один бой, от силы – на два.

«Иногда и один бой может повернуть войну, — подумала Люсиль. — Разбей мы зургов, они бы закаялись ходить в Рум».

Она захотела пострелять. Опробовала винтовку, пулемет, автомат. Более всего ей понравился пистолет. Может, от того, что Антон, показывая, обнимал ее со спины, помогая правильно держать оружие и целиться.

— Хочу такой! — сказала Люсиль, когда урок закончился. — Продай! У тебя два, а я не поскуплюсь.

— Не могу, — покачал головой Энтон. — Оружие казенное. У нас оно на строгом учете, за разбазаривание спросят. Воинам выдают его во временное пользование.

«Он надеется вернуться в свой мир!» – догадалась Люсиль. Эта мысль уколола ее в сердце.

— Так дай мне во временное пользование, — предложила, мгновением погодя. — Я сохраню.

— Хорошо! — согласился Энтон.

Люсиль обрадовано сунула АПС в футляр и перебросила ремешок через плечо. Оставив в овраге расстрелянные мишени, они воротились в замок. Перекусили, почистили оружие, после чего направились в баню. Вернее, сначала пошел Антон. Предполагалось, что Люсиль сменит его по возвращении. Но вышло иначе. Увидев знахарку, побежавшую к бане, Люсиль ощутила гнев. Сколько это может продолжаться? С кем у Энтона вышло Единение – с Люсиль или с простолюдинкой? Пора положить этому конец!

Накинув шубу, Люсиль решительно двинулась к бане. Знахарка нашлась в комнате со столом. Сидела, сжимая мочалку в руке.

— Дай! — Люсиль схватилась за мочалку.

Знахарка вцепилась в нее обеими руками.

— Это моя! — закричала отчаянно. — Я тру лофу спину.

— Больше нет! — рыкнула Люсиль. — Теперь буду я.

— Лоф назначил меня.

— Я его жена, — Люсиль выпустила мочалку и подбоченилась. — Мы с ним окропили кровью камень Силы. Иль-Тек принял жертву, даровав нам Единение. Я чувствую его, как себя. А ты можешь?

— Нет, — ответила знахарка и разрыдалась.

Люсиль почувствовала себя неловко. По уму следовало наглую простолюдинку прогнать, но не поворачивался язык. Слишком горько и искренне та плакала. Поколебавшись, Люсиль села рядом и обняла знахарку.

— Он очень хороший, — проговорила та, всхлипывая. — Я его сразу полюбила – как только увидела. Надеялась, что он захочет меня. Хотя бы в наложницы. А он…

Она залилась слезами. «Его многие хотят», — подумала Люсиль, но вслух говорить не стала. Только отерла ладошкой слезы со щек девушки. Та шмыгнула носом.

— Вы очень красивая, госпожа! — сказала, вздохнув. — Потому он и выбрал вас. А я…

— Ты тоже красивая! — возразила Люсиль. — Воины на тебя заглядываются. Любой возьмет в жены.

— Но это будет не лоф, — вздохнула знахарка. — Простите меня, госпожа! Я вела себя неподобающе.

Она встала и, сгорбившись, вышла. Люсиль подобрала выроненную Нулорк мочалку и направилась в предбанник. Там разделась и шагнула в парную.

— Кто там? — спросил лежавший на полке Антон. — Ты, Нулорк?

— Я, — сказала Люсиль. — Не захотела ждать.

— Вот и правильно, — одобрил он и встал с полки. — Проходи! Попарю…

Он отхлестал ее веником. Правда, бил бережно, щадя. Люсиль это чувствовала . Затем они посидели в бочке с водой и стали мыться. Люсиль потерла спину ему, он – ей. Было приятно. В мыльной лампы светили ярче, и Люсиль разглядела тело суженого. Оно оказалось лучше, чем ей думалось. Стройное, крепкое, с округлыми мускулами, которые мягко скользили под кожей. Энтон тоже воспользовался моментом.

— У тебя красивое тело, — сказал, натирая ей спину щелоком. Делал он это почему-то руками. — И сильное. Ни капли жира.

— Ваши девушки не такие? — спросила Люсиль.

— Не видел их бане, — ответил Антон. — У нас не принято мыться вместе. Но на пляже смотрел. Они… более пухлые.

— Тебе понравились?

— Не знаю, — ответил он, — не задумывался. Внешность не главное. Мой отец худой, мать была полной, но это не мешало им жить дружно.

— Они заключили брак по любви?

— Конечно! — удивился он. — У нас все женятся так. Ну, или почти все. Как жить вместе, если нет любви?

«А у нас живут», — хотела сказать Люсиль, но не успела. Антон окатил ее из ведра. Люсиль взвизгнула от неожиданности. А он, поставив ведро, принялся вытираться полотенцем. Люсиль присоединилась. Не просить же его продолжить гладить ей спину. Хотя хотелось.