Глен Кук - Шепчущие никелевые идолы

К тому времени как я доковылял до холла, этот маленький засранец уже вовсю обхаживал свою старую знакомую Элли Жаке, регистраторшу, которая ворковала и глядела на него сверкающими глазами – прямо перед глазами его небесной эльфицы, которую это нисколько не обижало.

Серебряник тоже знал, в чем тут дело. Вслед за Пенни Мрак он со своими парнями двинулся в сумрачные глубины больницы, направляясь к лестнице. Пенни, взявшись двумя руками и широко расставив ноги, тащила перед собой корзинку с котятами.

Я поспешил нагнать их.

Чодо и Жнец Темиск занимали отдельную палату. Они делили ее с Белиндой. Снаружи стояли охранники – знакомые Плоскомордого, Орион и Джун. Я тихо всхлипнул, ощутив, как снова сжимается мой кошелек.

Они не знали, кого они охраняют. В противном случае искушение продать кому-нибудь это знание уже изгрызло бы их до костей. Дверь была закрыта с их стороны на три замка. Если бы мне дали немного времени, я справился бы с такими запорами без проблем – но не перед лицом аудитории.

У Пенни Мрак был ключ. Еще один был у мистера Джуна Николиста. И, к моему отчаянию, Серебряник владел третьим, который он вручил мне после того, как им воспользовался.

Вся эта система не имела для меня никакого смысла.

Меня поразило то, что их спрятали практически у всех на виду. Каким образом Костяная Нога и все остальные могли ожидать, что это останется тайной?

Ключ Джуна Николиста был от среднего замка. Этот замок не запирал саму дверь палаты – он лишь открывал в ней маленькое окошечко, посредством которого можно было переговариваться. Тогда как же так вышло, что заключенные еще не подкупили свою стражу?

Мой партнер номер один должен был многое объяснить.

После того как все держатели ключей поупражнялись в своих способностях, я сказал:

– Джун, я думаю, вам обоим пора сделать передышку. Мистер Дотс справится с охраной, пока вас не будет.

Мистер Дотс со своим гаремом уже нагнал нас. Попка-Дурак показывал первые признаки приготовлений к началу процесса пробуждения.

Дело плохо.

Комсток с Николистом уже давно занимались такой работой, и их не оскорбляло, когда им выражали недоверие. Николист спокойно сказал:

– Да, мы все равно как раз сменялись, так что я просто пойду домой. Отдайте ключ Ориону, когда будете уходить.

Поскольку он уже сослужил свою службу, я вручил его Комстоку прямо сейчас.

Дверь открывалась в крошечное фойе. Позади него располагалась гостиная, обставленная не менее комфортабельно, чем любая из комнат в собственном особняке Чодо. Но без окон.

Чодо со Жнецом играли в шахматы. Белинды не было видно. Парни выглядели так, словно они играли на публику – как мальчишки, застигнутые посреди какой-либо шалости, когда они вдруг начинают изображать образцовое поведение.

Пенни высвободила Удачу. Котята стремглав бросились к мужчинам – за исключением двух, которые рванули через дверь в соседнюю комнату.

На Серебряника их вид, по-видимому, не произвел впечатления. Может быть, он просто не узнал никого из присутствующих. Он тут же развернул деятельность. На свет появились инструменты. Его ребята принялись все обмеривать и обстукивать, не обращая внимания ни на кого вокруг.

Появилась Белинда. Она была неприбрана, но казалась менее напряженной, чем я когда-либо видел. Пенни кинулась к ней, и они принялись шептаться. Что это, девчачьи секреты? Неужто появление младшей сестренки внезапно сделало Белинду тинейджером, которым она никогда не была?

Морли просунул голову внутрь, только чтобы удовлетворить любопытство, и встал на страже у двери.

Чодо сидел в своем инвалидном кресле. Однако он не был тем дышащим трупом, который я видел в Уайтфилд-холле. У него даже достало сил, чтобы развернуть кресло.

– Гаррет.

В его голосе больше не было тембра. Это был не более чем хриплый шепот. Но "все же он говорил!

– Сэр…

– Я должен поблагодарить тебя.

– Сэр?

– Услуги, оказанные тебе мною, принесли свои дивиденды. По сути, я сейчас не меньше пленник, чем прежде, но мой ум наконец-то отпущен на свободу. Благодаря тебе.

Он не глядел на своих дочерей. Они также не интересовались им. При существующем режиме их натянутые семейные отношения могли найти выход только во взаимном безразличии. Вынужденное пребывание вместе не могло разрушить эти стены.

Жнец избегал моего взгляда, когда бы я ни смотрел в его сторону. Я ожидал с его стороны потока изворотливых адвокатских речей, но он не стал беспокоить себя. Возможно, ему не хотелось, чтобы его добрый приятель услышал то, что я мог сказать в ответ.