Мария Секирина - Я мисс, и мне плевать (СИ)

- Мое почтение, дорогая Арьянэт, - Хокен Ривз взял мою ладонь и запечатлел на ней поцелуй.

Элегантный костюм моего жениха вкупе с учтивостью вызывал удивление, с такими переменами было трудно сказать, что он выкинет в следующий раз. Участницы номер один и номер пять все не появлялись. Поэтому остальные женихи все внимание решили уделить внимание нам и пялились во все глаза, заслышав такое обращение. Один из них – невысокий мсье средних лет с проседью в волосах, забыл опираться на костяную трость. Оно было и неудивительно, ведь так было принято обращаться лишь к горячо любимым людям, а ситуация, прямо скажем, не располагала, но я не растерялась:

- Мое почтение, дорогой Хокен, - слова давались с трудом, даже язык как будто бы отказывался повиноваться. Я присела в реверансе. Он успел лишь шепнуть мне на ухо что-то вроде: «Мы пойдем другим путем», и крепко сжал мое запястье. Все вокруг завертелось, и мы оказались на ярморочной площади.

Никто не обратил внимания на наше появление, торговцы продолжали перекрикивать друг друга, нахваливая свой товар, покупатели продолжали, торгуясь, перекрикивать продавцов, а детишки продолжали бегать, кричать и мешаться под ногами. А жених продолжал держать меня, когда я попробовала высвободить руку, он снова приблизился и шепнул на ухо:

- Вы же не хотите потеряться? Это может быть воспринято как очередная попытка побега, - мне захотелось почесать место, где стояла отслеживающая метка.

Его блестящие черные волосы, по обыкновению собранные в хвост, распространяли вокруг аромат ледяной вишни. Главный гончий продолжил вести меня через толпу, пока я глазела по сторонам. В поле моего зрения попал лоток с деревянными бусами, лоток с пирожками и лоток с лимонадом. Я видела увешенные копчеными окороками и уставленные сладостями прилавки.

Наконец мы остановились рядом с дверями неприметного заведения. Выцветшая вывеска изображала две кружки: с пивом и с молоком. Мой сопровождающий попросил меня надеть капюшон. Войдя внутрь, мы оказались в заполненном табачном дымом помещении. В клубах угадывался небольшой зал с незатейливыми столами и стульями. Пол был грязным, стены закопченными. Мне пришлось приложить усилия, чтобы не закашляться, отчего-то я была уверенна, что привлекать внимание в таком месте оказалось бы плохой затеей.

Хокен Ривз приветливо поздоровался с мужчиной, стоявшим за стойкой, и потащил меня дальше. Я, осторожно оглядывая помещение из-под глубокого капюшона, увидела, что сидевший рядом со стойкий неприятный тип проводил нас заинтересованным взглядом, от которого стало зябко. То, что наш путь пролегал в подвал, заставило меня занервничать.

Деревянная лестница со скрипучими ветхими ступенями заканчивалась маленьким закутком, все освещение в котором исходило от масляной лампы, которую следовало называть коптильной. Там же обнаружился одетый в доспехи громила с парой кинжалов, охранявший дверь. Судя по въедавшемуся в ноздри запаху застарелого пота в металлической броне было довольно жарко.

Главный гончий всего лишь поздоровался, но этого хватило, чтобы стражник посторонился и дал нам пройти. Чтобы это сделать, в открывшийся проем пришлось протискиваться боком. Я практически не сомневалась в том, что мы пришли в одно из злачных мест столицы, в которое я бы никогда не решилась наведаться даже из любопытства. Но в компании мсье Ривза было совсем не страшно.

Когда внутри загорелся свет, я утвердилась в своем мнении: в узком и длинном помещении на постаментах вдоль стен стояли статуи обнаженных девушек. Каждая из них замерла в той или иной соблазнительной позе. Щекам стало тепло.

- Я не хотел тебя смутить. Просто подумал, что получить какой-то необычный опыт перед путешествием тебе будет полезно.

Мы прошли в дальний конец помещения, где выстроились стулья и мягкие диванчики. Они были грязными и протертыми, а местами прогрызены молью. Я присела на стул, посчитав, что диваны, выглядящие столь непрезентабельно, наверняка кишат насекомыми. Мой спутник в тоже время подошел к одной из статуй. Постамент оказался шкафчиком, внутри которого стояли чистые стаканы. Хокен ловко выудил два из них и, засунув монетку, непонятно как оказавшуюся у него в руках, в узкое отверстие между грудей девушки наполнил два стакана молоком, полившимся из ее правого соска.

Тоже выбрав стул, он уселся рядом и протянул мне один и стаканов.

- Это обычное молоко? – решила спросить я, логично рассудив, что не было нужды забираться в этот подвал, чтобы попить обычного молока. Мы его могли и на ярмарке купить.