Елизавета Дворецкая - Дракон восточного моря, кн. 2. Крепость Теней

Видно, Торвард конунг уже усвоил, что, пытаясь подстраиваться под обычаи уладов, он сам себя делает дураком, как в случае с Тейне-Де. Теперь он предпочитал местные традиции прогибать под себя, даже если для этого их придется вывернуть наизнанку.

А его самого это происшествие так развеселило, что он даже стал насвистывать на ходу. Его не оставляло ощущение, что в лице этой девы, кем бы она ни была, к нему явилась богиня этого острова. И, заполучив это неуловимое создание в руки, он намеревался извлечь из этого все, что только возможно.

И его добыча была оценена по достоинству. Сопровождаемый изумленным гулом сэвейгов и уладов, Торвард вошел в башню и, сняв с плеча свою пленницу, поставил на ноги. Даохан, сидевший здесь со своими людьми в ожидании вечернего пира, вскочил, не веря своим глазам.

– Где ты ее нашел? – воскликнул он, позабыв поприветствовать союзника, что уже показывало, в какое глубокое изумление его повергла эта встреча.

Девушка, довольно долго провисевшая на плече Торварда в неудобном положении вниз головой, сейчас закрывала лицо руками, борясь с головокружением, и не могла стоять, так что Торварду пришлось снова подхватить ее и посадить на Миадову лежанку. Однако Даохан узнал ее с первого взгляда.

– А ты ее знаешь? – Торвард глянул на него. Даохан не спрашивал, кто это и откуда, его потрясло само появление светлой девы в бруге Айлестар.

– Это же она, Элит Элга, дочь Клионы! – воскликнул Даохан.

И тут же закрыл рот, мысленно браня свою несдержанность последними словами. Торвард не знал, кого приволок! Каким образом он заполучил Элит, не зная, кто она, – неизвестно, но если бы он, Даохан, промолчал, то смог бы как-нибудь выпросить у конунга фьяллей красивую пленницу, не называя ее истинной ценности.

Хотя, впрочем… У этого выпросишь, как же.

– Да ну! Ничего себе находка! – Торвард присвистнул и, взяв девушку за плечи, с новым интересом заглянул ей в лицо, отвел прядь светлых волос, мешавших ее рассмотреть. – То-то я себе думаю, неспроста это… И знает она меня, и сама ко мне пришла…

– Сама пришла? – Даохан удивлялся все больше и больше. Что у кого-то из местных силой или золотом вырвали сведения о том, где скрывается внучка рига Миада, – в это он еще мог поверить. Но чтобы та по своей воле отдалась в руки злейшего врага!

– Да. Сама пришла и сказала, дескать, любви хочет! – Торвард усмехнулся. – А это за мной не заржавеет, всегда пожалуйста.

Сэвейги вокруг засмеялись. Элит тем временем несколько овладела собой. Присутствие Даохана, отвергнутого ею жениха, делало это унижение еще глубже, и она постаралась принять гордый и невозмутимый вид: выпрямилась, расправила плечи, убрала волосы с лица и подняла голову.

– Разумеется, риг Банбы удивлен – нелегко ему понять, что женщина, отвергнувшая его, избрала другого! – Она взглянула на конунга фьяллей и с насмешкой указала ему глазами на Даохана, будто приглашая посмеяться вместе.

– Что? – Торвард свел брови, но быстро вспомнил. – А! Он же к тебе сватался! Еще пока я там раненый валялся, он сюда ездил, было дело. Ну, все понятно!

– Хотел бы я, чтобы дело и впрямь было понятным! – язвительно заметил Даохан. – Хотел бы я, чтобы ты, Торвард конунг, лучше представлял себе, кого ты поймал. Берегись: эта прекрасная белая голубка может укусить ядовитыми змеиными зубами! У нее ведь есть все причины тебя ненавидеть: ты захватил и ограбил ее землю, ты взял в плен ее деда и брата, а других братьев поубивал! А она не из тех женщин, кто легко меняет покровителя. Я бы поостерегся приближать ее к себе: уж не затем ли она пришла, чтобы взыскать с тебя кровавые долги?

– Скажи это самому себе, – посоветовал Торвард. – Не ты ли склонял меня к походу на Клионн, предлагал эту деву мне в постель, чтобы потом, когда она мне надоест, ты мог на ней жениться?

Поскольку они разговаривали при помощи Хавгана, Элит тоже все понимала в этой беседе. Услышав, какую участь ей заранее готовили, она не сдержалась и возмущенно вздрогнула, бросила на Даохана негодующий взгляд.

– Я за себя не боюсь, – продолжал Торвард. – Я за море уеду, и привет. А проклятьями меня не достать – меня уже прокляли по самое не могу, меня теперь проклинать – все равно что прутиком щекотать, после того как веслом по голове трахнули со всей дури! А вот ты подумай: как ты с ней жить собираешься, когда меня тут не будет? Лучше надейся, что я предпочту забрать ее с собой. Тебе же спокойнее будет. Сельви, отведи ее наверх. И под дверь посади кого-нибудь, лучше двоих.