Андрей Егоров: Вейгард

– Ладно, – кивнул я ошарашенному слуге, – получаешь неделю выходных за то, что донес до меня это известие первым.

Он кинулся к двери, но я остановил его окриком:

– Эй!

– Да? – обернулся слуга, он не на шутку испугался, что я передумал.

– И еще, – сказал я, – так и быть, будешь чистить сапоги, когда я их снимаю…

– Спасибо, – выдохнул слуга, на глазах его заблестели слезы.

Наверное, беднягу порядком тяготило то, что ему приходилось выполнять свои профессиональные обязанности в то время, когда я быстрым шагом направлялся в трапезную и по другим делам.

Я прошел в опочивальню супруги. Девочка лежала рядом с Рошель, спеленутая, внимательная и молчаливая. Глазки ее сверкали ясной синевой.

«Что за чудо-ребенок!» – подумал я.

Рошель улыбалась. Я присел на краешек кровати и взял супругу за руку.

– Милая моя, ты подарила мне дочь.

– Да, мой любимый.

– Спасибо тебе, моя прелесть.

– Она так на тебя похожа.

– И на тебя, такая же красивая. Рошель улыбнулась.

– А я уже и имя для нее придумал, – продолжал я как ни в чем не бывало. – Мы назовем ее Дунделина.

– Что?! – вскричала Рошель. – Какая еще Дунделина?! Ты что, сдурел?!

– Ты сама сдурела. Дунделина – и точка! – Я вскочил на ноги. – Погляди на нее, она же вылитая Дунделина. Или ты хочешь лишить отца законного права называть свое дитя как ему заблагорассудится?

– Да, хочу, если ты собираешься назвать нашу дочь Дунделиной…

– Рошель, – я снова присел на край кровати, – только успокойся и выслушай меня. Может быть, вдвоем мы сможем что-нибудь придумать. Дело в том… – я замялся, – что мне пришлось кое-что кое-кому пообещать за возможность вернуться во Внешний мир…

– Что?! – выкрикнула Рошель. – А при чем здесь имя нашей дочери?!

– Ну, в общем-то имя нашей дочери напрямую связано с моим возвращением…

– Что?!

Я потянулся к малышке:

– Мое маленькое солнышко, Ду-унделина-а! Рошель хлопнула меня по руке:

– Убери от нее свои грязные лапы! И расскажи, что происходит!

– Хорошо. – Я вздохнул. – Наверное, лучше начать с предсказания Кевлара Чернокнижника…

Как я и предполагал, после моего рассказа Рошель пришла в сильное волнение, точнее сказать – она была вне себя от ярости.

– Ты – негодяй! – кричала она. – Это надо же додуматься – торговать собственной дочерью.

– Ее тогда еще не было, – напомнил я, – и могло бы, между прочим, вообще не быть…

– Где были мои глаза, когда я выходила за тебя замуж?!

– Полагаю, по правую и левую сторону от твоего чудесного носика! – Я засмеялся, но быстро замолчал, увидев, что даже самого чудесного юмора моя супруга сейчас не оценит.

– Ты еще смеешь шутить! – прошипела Рошель.

В общем, понимания нам достичь не удалось. Поэтому я распрощался с супругой и приказал Кару Варнану готовить войско к наступлению на Гадсмит. В бою, круша врагов, уничтожая их с яростью, свойственной только мужчине, у которого разлад с любимой женой, я избавлюсь от душевного непокоя.

«Женщины, – вспомнил я известную белирианскую поговорку, – и жить с ними нельзя, и убить их тоже нельзя…»

Мы пересекли границы Гадсмита и ушли довольно далеко по территориям королевства Преола, но так и не встретили ни одного боевого отряда. Никто не оказывал нам сопротивления, не проливал кровь за каждый дюйм родной земли, и такое положение вещей сильно меня обеспокоило. Мало того что меня всерьез раздосадовала ссора с Рошель, так еще и не было возможности выместить на ком-либо буквально душившую меня лютую злобу. Приграничные башни стояли, сохраняя безмолвие, покинутые людьми.

Поначалу я решил, что солдаты Гадсмита затаились в засаде, готовые в любой момент перейти в наступление, но по мере продвижения в глубь страны ощущение того, что здесь происходит нечто очень и очень странное и замешано черное колдовство, нарастало. Что-то все время беспокоило меня, какое-го смутное чувство нереальности происходящего, мне чего-то не хватало, а когда я наконец понял, что именно не так с этими землями, меня до костей пробрала дрожь. Птицы… Сколько я ни вслушивался, я так и не смог уловить их веселого гомона, звонкой разноголосицы. Кажется, еще совсем недавно она звучала повсюду и вдруг исчезла. Вокруг царила зловещая тишина.

Я приказал разбить лагерь и отправил во все стороны разведчиков. Не знаю, что там изобрели Преол и Заклинатель, который наверняка осведомлен о моих планах и помогает ему, но им придется пережить жестокое разочарование. Я не отступлюсь, пока Гадсмит не станет моим.