Вера Камша - Довод Королей

– Приветствую Его Величество.

– Встань, Филипп. – Проклятый, неужели он и его потерял! – Нам нужно поговорить. Во-первых, не называй меня Ваше Величество. Разве что на церемониях, где без этого не обойтись. А во-вторых, я хочу, чтобы ты знал: я не искал короны, и если б твой отец был со мной откровенен, если бы все не свалилось как снег на голову, я бы нашел выход...

– Дядя Сандер, – Филипп подскочил и бросился к нему с сияющим лицом, – дядя Сандер, как я рад, что я тебя не потерял! Не отправляй меня в Аганн, ну, пожалуйста!

– Если ты не хочешь...

– Не хочу! Я хочу быть с тобой. И Алек тоже... А кто мы с ним теперь? Бастарды, да?

– Вы сыновья короля, Филипп, и мои племянники. А титулы... Пока ты будешь графом Рунским, а Александр виконтом Ланже. Лет через десять, если сможешь и захочешь, ты станешь протектором Севера и герцогом...

– Как ты?

– Да, как я... Я бы хотел остаться герцогом Эстре, но судьба распорядилась иначе.

– Все правильно, – бывший принц застенчиво улыбнулся, – дядя, я тут много думал. Для Арции лучше, что королем станешь ты, а не я. Тебя все любят, а мою матушку, графа Реви и старших братьев – нет. Король – первый рыцарь королевства, а в Арции первый рыцарь – ты. Ты не проиграл ни одной битвы, у тебя много друзей, тебя даже конь сразу полюбил. А я... я хочу быть тебе нужным. Помнишь, когда ты нас догнал? Я тогда думал, что стану королем, и я обещал тебя слушаться... А теперь ты все можешь делать сам, это ведь удобнее. Ты все равно сделаешь лучше, чем я, чем вообще все.

– Спасибо, Филипп. Я постараюсь быть достойным королем, но неужели ты совсем не огорчился?

– Огорчился. Когда понял, что многие любили не меня и Алека, а принцев, – вздохнул мальчик, – и народ... Мы не сделали ему ничего плохого, а они стояли и кричали про нас и маму, пока их не разогнали стражники.

– Это не народ, Филипп. Это уроды и дураки, они всегда были, есть и будут. Покричать на улицах, посмеяться над проигравшими, полебезить перед победителями, это по ним. Сегодня любят, завтра ненавидят и всегда пьют. Не думай о них, это пена. А народ у нас хороший, но я тебя понимаю. Я, когда твой отец взял меня в Мунт, тоже боялся, что надо мной будут смеяться.

– Над тобой?

– Конечно. Я – горбун, куда денешься, а такие вот горлопаны, они всегда по больному бьют. Наотмашь.

– Я не слышал, чтоб над тобой смеялись, разве что мама...

– Да, она меня не любит, но я о другом. У каждого есть больное место, но нельзя превращаться в придаток к своей боли. Быть графом Рунским не так уж и плохо, докажи всем, что ты Тагэре, а не Вилльо, и все будет в порядке. Мунт тебя примет и полюбит.

– Я понял, дядя Сандер. Я докажу.

2892 год от В.И.

1-й день месяца Собаки.

Арция. Фей-Вэйя

О смерти Ореста Анастазия узнала из первых рук. Бекко во всех подробностях рассказал ей и о поднятом антонианцами бунте, и о трусости Марка и эркарда Лиарэ, и о появившихся неизвестно откуда тиграх, но больше всего Ее Иносенсию заинтересовал человек, сломавший всесильного кардинала. Она не сомневалась, что в игру вступил очень сильный маг, но кто он и откуда, и какое ему дело до Оргондской герцогини? Хотя жена Марка тут, возможно, и ни при чем, и седому нужно было покончить с Орестом и показать свою мощь всем остальным. Что ж, это у него получилось. Кто же теперь станет Предстоятелем? По всему выходит, что Илларион. Вот вам и ответ. Марта Оргондская была лишь приманкой, поводом, чтобы избавиться от старшего соперника, не вызвав подозрений. За необычностью происшедшего скрывался тонкий расчет: кто заподозрит арцийского епископа, когда все будут гадать, откуда взялся таинственный колдун с тиграми...

Когда-то очень давно, когда Соланж была совсем ребенком, кто-то прикончил чуть ли не полсотни бывалых убийц и бежал к хаонгской границе, Агриппина сочла это столь важным, что записала в своей желтой книге. Примерно тогда и началось восхождение Иллариона, а тигры, которых в старину и вовсе называли хаонгскими львами... Да, похоже, все стало на свои места. Неизвестно, является ли магом сам Илларион, но он связан с хаонгскими колдунами. Скоро он взлетит на самый верх, в ордене у него нет соперников, как нет соперников у антонианцев среди орденов. Кроме циалианок... Теперь придется решать, вступать с ними в схватку или до поры до времени договориться. Если их цели совпадают, это вполне возможно.

Размышления Анастазии прервал стук в дверь. Так и есть, Цецилия. В маленьких глазках горит новость, которую старая дура отчего-то почитает важной. Придется послушать...