Эрик Ластбадер - Воин Опаловой Луны

– Смерть! – выдохнула Чиизаи.

– Ну, это уж… – начал было регент, думая, что все уж слишком далеко зашло и что с его стороны было глупостью доводить до того, чтобы его гостья испугалась этой шарлатанкишиндай.

– Нет, госпожа, не смерть, – перебила его шиндай таким тоном, который не позволил ему вновь вмешаться в ее работу. – Скорее всего, не смерть. Это то, что мешает вам. Мужчина. Мужчина, который захочет вашей смерти. – Все в шатре слышали, как она подчеркнула это слово.

– Захочет?

– Да, – кивнула шиндай. – Сейчас он даже не подозревает о вашем существовании.

– Тогда почему он захочет убить меня?

– Вот этого, госпожа, я вам сказать не могу. – Теперь руки шиндай были неподвижны.

– Да? – спросила Чиизаи.

– Да. Я показала вам Трех Служителей. Они управляют ближайшим будущим.

Чиизаи обернулась к Мойши:

– Теперь ты.

Он было воспротивился, но Эрант, перехватив его взгляд, еле заметно, но решительно покачал головой. Мойши, не сказав ни слова, взял колоду и перетасовал ее быстро и небрежно. Ему хотелось поскорее покончить с этой чепухой. Он протянул колоду шиндай.

Она показала первую карту. Солнце. Шиндай прокашлялась. Казалось, она была несколько испугана.

– Это символ Цели. Должна сказать, что прежде я никогда не встречала цель в обличье Первого Служителя. Очень необычно. Похоже, это обозначает великие перемены.

Вторая карта – совершенно черный фон. Как прежде у третьей карты Чиизаи, он превратился в белый, более привычный. В центре карты проявилось черным нечто вроде носилок, а на них обрисовалась женская фигура в белом.

– Это твой помощник.

– Труп? – Мойши чуть не рассмеялся ей прямо в лицо.

– Прошлое, – ровно проговорила шиндай, вынимая третью карту.

На сей раз они все услышали ее короткий изумленный вздох.

Третья карта была пустой.

– Ничего, – удивилась Чиизаи. – Чудеса!

– Нет, это не ничего, – сурово сказала шиндай. – Это – все.

– Все? – хмыкнул Мойши. – Но это же невозможно.

– Может, и так, – согласилась шиндай. – Но именно это показывает Третий Служитель.

Эрант порылся в кошельке, выудил серебряную монету и положил ее в руку шиндай, но она покачала головой.

– Нет, господин, за это я не могу взять награды. Это мой подарок вот этой чете, – она глянула на Мойши и Чиизаи.

– Ты ошибаешься, шиндай, – ответил Мойши. – Мы не супруги.

– Если я ошибаюсь, господин, то нижайше прошу прощения. Но все равно платы я не приму. – Она сунула монету регенту в кошелек с ловкостью карманника. – Доброго вам всем дня, – поклонилась она. – Доброго дня.

После душного шатра все цвета, запахи и шумы портовой части Шаангсея нахлынули на них приливной волной.

– Надеюсь, – сказал Эрант, – что ты смотришь на эти предсказания как…

Мойши остановился, прислушиваясь. Он увидел гонцакубару, крутившегося в сутолоке порта. Тот налетел на грузчика, сбил его с ног, перепрыгнул через импровизированный лоток торговца орехами. Похоже, что он направлялся прямо к ним, к причалу Трех Бочек. Мойши он показался знакомым, и в это момент кубару его увидел. Он явно узнал Мойши, поскольку резко повернул от пристани и побежал к ним. Он закричал, сбил двух кубару, мешки с рисом полетели в толпу, зерно посыпалось наружу. Вслед ему понеслись злые крики.

Кубару не обращал внимания. Он подбежал к Мойши.

– Скорее, идемте! – Он говорил на местном диалекте, да еще и заглатывал окончания слов, задыхаясь, так что его нелегко было понять. И все же суть улавливалась легко. – Идемте! Скорее!

Теперь Мойши узнал кубару, и ему показалось, будто его ножом пронзили. Кубару уже тащил его за собой, но Мойши не нужно было подгонять. Без единого слова он бросился вслед за кубару вдоль по набережной.

– Что стряслось? – Чиизаи повернулась к регенту. Эрант был бледен как смерть, поскольку он тоже узнал кубару.

– Боюсь даже предположить, Чиизаи. Идем со мной. – Он взял ее под локоть левой рукой и повел по ближней к суше стороне пристани. Там он подозвал пробегавшего рикшу, подсадил Чиизаи в повозку и дат рикше адрес.

– Гони по улицам, – сказал он кубару. – Мы спешим.

Ллоуэн встретил Мойши в дверях харттина. Он словно постарел, и руки его дрожали.

– Не могу и представить, как это все случилось, Мойши, – сказал он прерывающимся голосом. – Утром было столько дел. Такая неразбериха! – Он печально покачал головой. – Но прощения мне нет. Это все моя вина.

Мойши положил ему руку на плечо.

– Что бы ни случилось, ты тут ни при чем. Это я привел его сюда. – Он поднялся по лестнице, перешагивая через три ступеньки, вошел…