nastiel - Кровь и туман (СИ)

– Вижу вопросы на ваших лицах. Чтобы избежать их и прочих инсинуаций, предлагаю сразу расставить все точки над “i”: я был стражем в течение шести лет, никогда не состоял в оперативной группе, в отставку ушёл из-за травмы. Вернулся по рекомендации Татьяны, поэтому других кандидатур на это место не рассматривали.

– Я знаю, почему она его рекомендовала, – едва слышно шепчет Бен. – Одного поля поганки.

Я коротко киваю. От Антона так и веет духом Татьяны. Они похожи на брата и сестру, которые, несмотря на внешние различия, внутренне идентичны до мельчайших деталей, вроде манеры прищуриваться или делать жёсткий шаг, сначала ступая на пятку, а после резко опуская носок.

– Сейчас передо мной все защитники, проходящие обучение на данный момент: от новичков до выпускников. Есть здесь и оперативники. – Антон замолкает, облизывает губы. – И это всё, что мне известно. Я могу лишь предполагать, кто из вас кто. Я не видел результатов экзаменов и не оценивал рейтинги. Я не верю цифрам и графикам.

– Сейчас он скажет, что хочет устроить показательные выступления, – Бен переминается с ноги на ногу, дёргает плечами. – Цирк уехал, а клоуна бомбой сбросили на нас в наказание.

– Поэтому вам придётся заново продемонстрировать свои умения. Татьяна дала мне карт-бланш, и это значит, что я могу с лёгкостью изменить настоящий порядок. У одних появится шанс попасть в оперативную команду, – Антон останавливает свой взгляд на мне. – У других – вылететь из неё.

Бен клацает зубами. Если бы мог, станцевал бы победный танец, но в этот раз даже он понимает – факт его правды нам ну совсем не на руку.

– Сегодня будут обычные занятия, с завтра начнём показательные.

Последние вводные слова Антона. Затем он даёт команду приступить к разминке. Сначала мы бегаем по периметру тренировочного зала различными способами: трусцой, спиной вперёд, приставным шагом, с захлёстом голени. Потом распределяемся в шахматном порядке и приступаем к махам и наклонам.

Есть своеобразное, но всё-таки преимущество в том, чтобы не помнить, как владеть своим телом в тренировках – я могу позволять ему самому справляться с заданиями, отключая голову и вообще ни о чём не думая.

В такие моменты я отдыхаю даже лучше, чем ночью.

– Ты вылетишь, – говорит Бен.

Антон просит разбиться на пары, и Бен, не задумываясь, хватает меня за рукав футболки и тянет в самый дальний угол.

– С чего это? – интересуюсь я.

– С того, что ты не сможешь продемонстрировать Капитану Америке свои способности без партнёра, приказа или стрессовой ситуации.

Упражнения у Антона прям как в лучших традициях школьной физкультуры – именно там я последний раз, садясь на пол и держась за руки со своим партнёром, растягивала мышцы.

Это вызывает двоякие эмоции: с одной стороны, ностальгию, а с другой заставляет задуматься о возрасте Антона и отсутствии его профессионального опыта как инструктора.

– Ты снова хочешь получить? – спрашиваю, в шутку хмуря брови.

В ответ Бен показывает мне язык. Хватая меня за запястья, он резко тянет на себя, и я чувствую сильную боль в мышцах ног.

– Полегче! – скулю я.

– А чего ты угрожаешь?

С трудом, но мне удаётся вернуть свои руки. Я пинаю Бена в щиколотку, в которую до этого упиралась ступней.

– Я не угрожаю, просто бесит…

– Что? – перебивает меня Бен.

Чуть громче, чем нужно – Антон бросает в нашу сторону внимательный взгляд. Приходится на некоторое время замолчать и сделать вид, что мы увлечены растяжкой, и ничем другим.

Но стоит только Антону отвернуться:

– Бесит то, что я тебя от позора оградить хочу? – Бен задирает подбородок. – Ты же не можешь атаковать. Максимум – оборона, и то, если повезёт.

– Ты меня недооцениваешь.

– Сейчас я – единственный, кто оценивает тебя реально . – Бен вытягивает вперёд руки, призывая меня снова схватиться за них. – Так что не ворчи.

Я тяжело вздыхаю, но к упражнениям возвращаюсь. На этом наш разговор заканчивается вслух, но продолжает вертеться в моей голове. Бен прав. Опять. Снова. Это уже входит в мою ежедневную рутину, что печально: умыться, одеться, поесть, убедиться, что Бен – самый сообразительный из нас двоих.

Нужно с этим что-то делать, пока он окончательно не зазнался, а я – не стала зависимой от его помощи. Нужно приводить мысли в порядок, нужно заново познавать собственное тело.

Будет сложно. Возможно, сложнее, чем было раньше в любой из ситуаций, когда я думала, что всё уже кончено и хуже уже точно не станет.