Елена Малиновская - Безымянный Бог

По тому, как встревоженно переглянулись островитяне, девушка поняла, что попала в самую точку. Эвелина невольно поморщилась. Ей было стыдно и обидно.

– Я, конечно, хотела бы спросить у тебя, Иргон, какими были бы твои слова, если бы сегодня в воде барахталась Риена, – презрительно протянула чужачка. – Но не буду. И так все понятно. Что ж, рискните остановить меня.

– Ты не имеешь права уйти! – выскочила вперед стройная светловолосая женщина, в глазах которой метались отчаяние и боль. – Мы все погибнем из-за тебя!

– Вы уже погибли, – хмыкнула Эвелина. – Вас выгрыз изнутри ужас, и вы даже не заметили, как сами превратились в чудовищ. Мне жаль.

Толпа зарокотала от последних слов и придвинулась ближе. Девушка без боязни смотрела в лица. Блики пламени искажали их, делая похожими на звериные морды. Она пыталась найти среди них хоть одно человеческое. Но не могла. Радовало лишь то, что среди этого сборища не было Роханы и бабки-повитухи. Девушка надеялась, что хоть они откажутся участвовать в импровизированном судилище.

Люди, не встречая сопротивления, качнулись вперед. И тут же отпрянули – Эвелина выпустила наконец-то ярость, так долго просившуюся наружу. Ярость не на этих жалких людишек – на себя. На то, что поверила в их благородство, простоту и сердечность. И на то, что вновь обманулась. Бешенство вспыхнуло в зрачках огненными искрами.

– Еще один шаг – и я начну убивать, – просто сказала девушка. Солгала, конечно. Кого убивать? Тут и несложного заклинания будет достаточно, чтобы все разбежались по домам. Зачем без крайней необходимости доводить до кровопролития и привлекать к себе лишнее внимание. Гончие могут проигнорировать сообщение про странную иноземку. С трудом, но хотелось бы верить, что они не обратят внимания на то, с какой легкостью она расправилась с крианом. Однако чужачку не простят, если по ее вине погибнут люди. И откроют на нее показательную охоту.

Однако в ложь Эвелины поверили все и сразу. Кто-то в дальних рядах сдавленно вскрикнул, когда толпа слаженно, словно один человек, стала пятиться. А потом и вообще рванула наутек, позабыв побросать факелы. В темноте мелькали всполохи пламени, люди громко переругивались и пытались спрятаться. В любой другой день девушка бы от души посмеялась над этим забавным действием. Но не сегодня. Сейчас она была слишком зла.

Дорога ластилась к ногам Эвелины. Чужачка неслышно пересекла деревеньку и углубилась в скалы, промеж которых петляла узенькая тропинка. Прохладный ночной ветерок заставил девушку передернуть плечами и пожалеть о своей беспечности. Пожалуй, хоть плащ из дома Роханы она могла бы прихватить. Теперь же придется мерзнуть ночами. И ведь не за горами зима…

Темнота не смущала девушку. Света звезд и яркой в это время года луны вполне было достаточно, чтобы различать во мраке белые камни дорожки. Эвелина шла и шла, ощущая, как потихоньку гаснет в сердце негодование на жителей деревни. По здравому разумению выходило, что они не были ни в чем виноваты. Просто старались уберечь себя и детей от предполагаемой мести моря. И жизнь иноземки – не такая уж большая цена за спокойствие целого поселка.

Девушка практически не удивилась, когда за ближайшим поворотом вдруг различила в темноте две женские фигуры.

– Что вы тут делаете? – спросила она, подходя ближе. Луна, показавшаяся в разрывах облаков, осветила мрачное лицо повитухи и заплаканное – Роханы.

– Тебя ждем, – буркнула бабка. – Знали, что без труда из поселка уйдешь.

– Попробуете вернуть? – с легкой иронией спросила Эвелина.

– Не думала я, что ты такого плохого о нас мнения, – презрительно сплюнула бабка, а Рохана вновь затряслась в беззвучных рыданиях. – Спасибо я сказать хотела. Внука мне спасла.

– Твои соседи думают по-другому, – мягко возразила девушка. – По их словам, я была просто обязана бросить Лиина на произвол судьбы.

– Плевать мне на то, что они думают, – не выдержав, гневно вскричала повитуха. Потом, успокоившись, продолжила: – Они не знают, каково это – быть одной на свете. Лиин мой единственный внук. У меня, кроме мальчугана, никого из родных нет. Дочь при родах умерла, я ее не смогла спасти.

Тут голос повитухи надломился и затих. Эвелина спокойно ждала продолжения. В последние годы она слишком часто становилась свидетелем людских бед и горестей.

– А муж у нее еще раньше умер, – хрипло произнесла бабка. – В шторм из моря не вернулся. Хотел, чтобы семья ни в чем не нуждалась. Вот и проводил, почитай, все время за ловлей рыбы.