Джон Толкиен - Хоббит, или Туда и обратно (пер. М. Каменкович, С. Степанов)

«Дурень ты, Бильбо, дурень! – думал он, улепетывая. – Никогда не следует дразнить живого дракона!»

Надо заметить, что последняя фраза вошла у потомков Бильбо в поговорку.

– Приключение еще далеко не кончилось, – добавил хоббит вслух – и это было, разумеется, чистой правдой.

День уже клонился к вечеру, когда Бильбо оказался на другом конце туннеля и без сил рухнул на «приступочку». Гномы привели его в чувство и как могли занялись его ожогами, но еще долго потом у хоббита не отрастали волосы на затылке и лодыжках – их выжгло до самых корней. Гномы тем временем всячески подбадривали Бильбо – они жаждали услышать его рассказ; особенно их интересовало, отчего это дракон устроил такой страшный шум и как Бильбо спасся.

Но хоббит никак не мог успокоиться, и гномам мало что удалось из него вытянуть. Обдумывая все произошедшее, Бильбо горько жалел кое о чем из сказанного дракону, и у него не было ни малейшего желания повторять это гномам. На камне, к которому привалился Бильбо, сидел старый дрозд и, склонив голову набок, прислушивался. Хоббит взял камень и швырнул в птицу, что свидетельствовало о его отвратительном настроении. Дрозд лишь вспорхнул на минутку и сел на прежнее место.

– Дрянная птица! – проворчал Бильбо. – Не нравится она мне что-то. Подслушивает небось!

– Оставь птицу в покое! – остановил его Торин. – Дрозды – наши давние друзья, а этот, очевидно, очень стар. Возможно, он последний из того древнего племени, что обитало в этих местах. В прежние времена эти дрозды были ручными. Здешняя порода – птицы долгоживущие и волшебные, так что, вполне возможно, этот дрозд помнит еще моих отца и деда – ему, поди, лет двести, а то и больше! Люди из Дейла каким-то образом понимали их язык[*] и приноровились посылать их с известиями в Озерный город и в другие места.

– Ну, если он из тех самых дроздов, то известия для озерных людей у меня найдутся, – мрачно заметил Бильбо. – Только вряд ли там остался хоть кто-нибудь, кто понимает птичий язык!

– Да что же такое случилось? – всполошились гномы, – Рассказывай скорее!

И Бильбо рассказал гномам все, что смог припомнить; он не утаил и своих опасений по поводу того, что из его загадок дракон, который уже знал про лагерь и пони, похоже, понял слишком много!

– Смауг наверняка догадался, что мы пришли из Озерного города и не без помощи озерных людей. Боюсь, в следующий раз он направится именно туда… Много бы я отдал, чтобы забрать назад свои слова об Оседлавшем Бочку! Тут и слепому кролику стало бы ясно, что дело пахнет озерными людьми!

– Что уж тут, слово не воробей! Ничего не поделаешь, – успокаивал хоббита Балин. – Да и вообще, как я слыхал, в разговорах с драконами трудно не совершить промашки. А ты, помоему, сделал все очень хорошо. Во всяком случае, обнаружил одну весьма полезную вещь и вернулся целым и невредимым. А из тех, кому доводилось перекинуться парой слов с подобной тварью, этим мало кто может похвастаться. И не раз еще, наверное, мы возблагодарим судьбу за то, что ты углядел эту дыру в бриллиантовом жилете старого Змея!

Тут разговор сразу принял иной оборот. Гномы принялись оживленно обсуждать всевозможные способы убиения драконов – достоверные, не очень достоверные и даже вовсе мифические. Речь пошла о том, куда и как лучше наносить решающий удар и какие при этом потребны уловки и ухищрения. В итоге общее мнение свелось к тому, что надежды застать дракона врасплох были сильно преувеличены и попытка заколоть его во сне обернется скорее всего провалом и на самом деле ничем не лучше лобовой атаки. Покуда гномы прикидывали так и этак, дрозд сидел и внимательно слушал, а когда на небе высыпали звезды, молча расправил крылья и улетел. Покуда шло обсуждение, тени становились все длиннее и длиннее, а Бильбо мрачнел и мрачнел – его одолевали дурные предчувствия.

Наконец хоббит остановил гномов:

– Послушайте! Оставаться здесь опасно, да и непонятно зачем. С тех пор как мимо пролетел дракон, зеленая трава вся пожухла, а кроме того, уже ночь на дворе и холодно. Я нутром чувствую, Смауг еще вернется сюда. Теперь он знает, каким путем я пробрался в его логово, и уж как-нибудь догадается, где искать другой конец туннеля. Да он по камешку разнесет весь этот склон, лишь бы перекрыть потайной ход, а если заодно и нас тут похоронит, так только порадуется! – Больно уж мрачно, господин Бэггинс! – возразил Торин. – Раз ему так не хочется пускать нас к себе, отчего бы ему не завалить нижний выход? А ведь не завалил же! Мы бы наверняка услышали!