Джон Толкиен - Хоббит, или Туда и обратно (пер. М. Каменкович, С. Степанов)

– Сейчас еще наползут, – прошептал Том. – Вот увидите! Это и значит – много и совсем никого! Грабихоббитов – совсем никого, а гномов – много! Башкой работать надо!

– Похоже, ты прав, – прошипел Берт. – Отойдем-ка от костра.

Так тролли и сделали. Приготовив мешки, в которых они таскали баранов и прочую добычу, они затаились во мраке. Как только выползал очередной гном и начинал таращить глаза на костер, разбросанные кружки и обглоданные кости – хлоп! – на голову ему набрасывали дурно пахнущий мешок, и гном оказывался на земле. Вскоре Двалин уже лежал рядышком с Балином, Кили – с Фили, Дори, Нори и Ори – друг на друге, а Оина, Глоина, Бифура, Бофура и Бомбура свалили в кучу подле костра.

– Пусть полежат, успокоятся! – проворчал раздраженный Том, поскольку Бифур и Бомбур не дались ему в руки просто так – они сопротивлялись, как бешеные (гномы всегда так ведут себя в безвыходном положении!).

Торин полз последним – и события не застали его врасплох. Он рассчитывал на худшее, и ему не нужно было видеть ноги своих друзей, торчавшие из мешков, дабы понять, что дела идут далеко не блестяще. Не выползая на свет, он остановился и растерянно вопросил:

– Что тут творится? Кто обижает моих подданных?

– Тролли! – шепнул в ответ Бильбо, затаившийся за деревом. О нем в суматохе позабыли. – Они прячутся в кустах и набрасывают на всех мешки!

– Ах вот как! – воинственно воскликнул Торин и бросился прямо к костру, да так стремительно, что тролли не успели накинуть на него мешок. Торин выхватил из костра горящую ветку и ткнул ею прямо в глаз опешившему Берту. Таким образом, на некоторое время Берт был выведен из строя. Но и Бильбо не зевал – он ухватил Тома за ногу (а это оказалось совсем не просто, так как нога тролля была толщиной с хорошее дерево!) и тут же кувырком полетел в кусты, поскольку этой самой ногой Том размахнулся и со всей мочи пнул костер, пытаясь головешками попасть в Торина.

За это Том получил такой тычок веткой, что потерял передний зуб. Ну и взвыл же он, доложу я вам! Но тут Вильям изловчился и набросил на Торина мешок. На этом битва и закончилась. Гномам теперь трудно было позавидовать – крепко связанные, каждый с мешком на голове, они лежали подле трех обозленных троллей (двое из них дули на ожоги и синяки), которые спорили – то ли зажарить гномов на медленном огне, то ли накрошить и сварить похлебку, а может, просто сесть на них поочередно и превратить в лепешки? Бильбо тем временем висел на колючем кусте – исцарапанный, в изорванной одежде – и не смел пошевелиться, опасаясь, что его заметят.

Тут-то и вернулся Гэндальф. Правда, никто его не заметил. Тролли наконец решили зажарить гномов сразу, а съесть немного погодя; идея эта принадлежала Берту. После продолжительных препирательств остальные с ним согласились.

– Жарить сейчас, так до утра не управишься, – послышался чей-то голос.

Берт подумал, что это Вильям.

– Билл, кончай спорить, а то и впрямь до утра не управимся, – сказал Берт.

– А кто спорит-то? – возмутился Вильям, который подумал, что это Берт.

– Ты и споришь! – огрызнулся Берт.

– Не ври! Сам ты споришь! – обозлился Вильям. И тролли снова стали препираться. В конце концов они сошлись на том, чтобы накрошить гномов и сварить похлебку. Тролли принесли большой закопченный котел и достали ножи.

– Воды-то нет, а до родника топать и топать, – снова раздался чей-то голос.

Берт и Вильям подумали, что это Том.

– Заткнись! – заорали они. – Так мы никогда не начнем! Еще раз хлебало свое разинешь – сам за водой пойдешь!

– Сам заткнись! – рявкнул Том, который подумал, что это был голос Вильяма. – Кто тут хлебало разевает, как не ты?

– Ну и болван! – не выдержал Вильям.

– Сам болван! – не замедлил с ответом Том. И тролли заспорили пуще прежнего. Наконец они решили сначала сесть на гномов и раздавить их, а потом уже варить похлебку.

– На кого первым сядем? – спросил чей-то голос.

– Первым на последнего! – сразу предложил Берт, которому Торин только что чуть не выколол глаз. Ведь Берт подумал, что вопрос задал Том.

– Что это ты сам с собой разговариваешь? – удивился Том. – На последнего так на последнего. Где он тут?

– Вон тот, в желтых чулках, – сказал Берт.

– Не в желтых, а в серых! – произнес голос, похожий на голос Вильяма.

– Да точно в желтых! – возразил Берт,

– В желтых, в желтых! – поддержал его Вильям.

– Чего ж ты говоришь, что в серых? – удивился Берт.

– Это не я, это Том.