Ричард Байерс - Отречение

Фарон поднялся более непринужденно.

— Надо же, — произнес он, — это интересно.

Поигрывая змееголовой плетью, мягко шелестя тонким платьем, Квентл Бэнр, наставница Арак-Тинилита, почти встревоженная, беспокойно шагала взад и вперед, поглядывая на юных девушек, столпившихся в центре освещенной свечами и отделанной мраморными панелями комнаты. Квентл хорошо умела возбудить страх в сердцах тех, кто ей не нравился, и эти послушницы не были исключением. Некоторые из них тряслись, другие готовы были удариться в слезы и даже самые сердитые, строптивые и вздорные не отваживались посмотреть ей в глаза.

Продлевая удовольствие от этого зрелища, Квентл хранила молчание, разглядывая юных дроу, пока не пришла к выводу, что ее молчание и в самом деле уже выходит за рамки приличий. Тогда она щелкнула плеткой, отчего некоторые из особо напуганных учениц, вскрикнув, подпрыгнули.

На плетке с адамантитовой рукоятью извивались длинные змеи, пять гадюк.

— Всю жизнь ваши матери предупреждали вас, — произнесла Квентл, — что послушница, переступившая порог Брешской крепости, остается здесь на десять лет без права выходить в город. В тот день, когда вы поступили в Академию, я сказала вам то же самое.

Она величественно повернулась к одной из студенток, стоявшей в переднем ряду, Госсре Кенафин, немного пухленькой и круглолицей, с зубами такими же черными, как ее кожа. Откликаясь на невысказанное желание Квентл, змеи хлыста начали исследовать послушницу, скользя по телу девушки, подобно длинным, извивающимся языкам. Наставница Арак-Тинилита видела, как Госсра изо всех сил старается не выказать ужаса, который вызывали у нее прикосновения мерзких рептилий.

— Итак, ты это знала, — промурлыкала Квентл, — не так ли?

— Да, — выдохнула Госсра. — Мне жаль. Пожалуйста, уберите змей!

— Какова наглость! Ты лишаешься права просить меня о чем бы то ни было. Можете поцеловать ее.

Последнее указание было адресовано змеям, и они немедленно повиновались, вонзив длинные ядовитые зубы в щеки, горло, плечи и грудь девушки. Госсра застыла, того и гляди, рухнет с пеной у рта, прикусив темными зубами собственный багровый язык.

В конце концов, Госсра пошатнулась и осела на пол. Разумеется, она была жива, но ее ужас и полное унижение стали очевидны всем.

— Ты должна вернуться в свой Дом, — объявила Квентл, наслаждаясь меняющимся выражением лица послушницы по мере того, как до девушки доходил истинный смысл слов наставницы. — Если ты еще раз окажешься поблизости от моего хлыста, змеям будет позволено выпустить свой яд.

Квентл отошла от Госсры, которая с трудом поднялась на ноги и выбежала из палаты.

— Вы все знаете, что вас ожидает, — сказала Квентл оставшимся послушницам, — и все-таки при любом удобном случае стараетесь улизнуть домой. Поступая подобным образом, вы наносите оскорбление Академии, своим Домам, Мензоберранзану и самой Ллос!

— Мы просто хотели прогуляться, совсем недолго, — вступила Халавин Симриввин, которая, казалось, таскала на себе половину богатств своего Дома в виде витиеватых и безвкусных золотых украшений, увешивавших ее чуть ли не с головы до ног. — Мы бы вернулись.

— Ложь! — воскликнула Квентл так, что все вздрогнули.

Змеи в плетке зашипели, а эхо повторило крик.

При других обстоятельствах Квентл улыбнулась бы — она могла гордиться своим оружием. У многих наставниц имелись змееголовые хлысты, но ее плеть отличалась одной особенностью — змеи обладали, помимо прочего, демоническим интеллектом, волшебной силой и даром речи. Это был последний магический инструмент, который она успела изобрести и с большим искусством изготовить до того, как все в Мензоберранзане пошло наперекосяк.

— О да, вы могли бы вернуться, — продолжала она, — но только потому, что ваши матери отправили бы вас обратно, если бы не убили за тот позор, которым вы покрыли свои Дома. У них вполне достаточно рассудка оставаться верными священным традициям Мензоберранзана, даже если у их испорченных отпрысков на это не хватает мозгов! Ваши матери не возражали бы, даже если бы я убила вас безо всякой жалости. Они поблагодарили бы меня за то, что я сохранила, очистила и восстановила честь их Домов. Но Ллос желает иметь новых жриц, и хоть и маловероятно, но возможно, что, несмотря на проявленное непослушание, одна или две из вас окажутся достойными служения ей. Вот почему я дам вам еще один шанс. Вы не умрете сегодня. Вместо этого вы отрубите по одному пальцу на каждой руке и сожжете их перед алтарем богини, чтобы вымолить ее прощение. Я позвоню, чтобы принесли мясницкий нож и колоду.