Евгений Константинов - Как я играю!

Услыхав последние слова, библиотекарь забыл про монокль, округлил глаза, согласно кивнул – и вместе с магистром принялся расталкивать окружавших их зевак. Протиснувшись сквозь толпу на открытое пространство, профессор Чаб со всех ног помчался прямехонько в факультетский замок, а Женуа фон дер Пропст вместе с котом Шермилло поспешили к лекпину, продолжавшему сражаться с рыбиной…

На памяти магистра копьеносых маголососей ловили только дважды. И оба раза это произошло во время соревнований по спиннингу, в которых разрешалось применение магии. И в обоих случаях ни к чему хорошему поимки этих рыб не привели. Фон дер Пропст на всю жизнь запомнил, как погиб господин Ряборяб – опытнейший спиннингист, поймавший на мощную снасть огромного маголосося. Пропет помнил, как рыболов корчился в предсмертных судорогах в тщетной попытке вытащить из своей пробитой и фонтанирующей кровью груди золотое копье-нос рыбины. Таково было одно из свойств копьеносых маголососей – при угрозе жизни, и если поблизости кто-то задействовал магию, они пытались поразить рыболова, отстреливая в него смертоносное копье-нос, после чего, если не возвращались в родную стихию, погибали сами.

Второй случай произошел не с кем иным, как с самим деканом факультета рыболовной магии Эразмом Кшиштовицким. Тогда соревнования проходили с лодок. Декан, поднаторевший в искусстве ловли магических рыб, стал обладателем редкого трофея незадолго до финиша. Зная об опасных свойствах маголососей, он постарался принять соответствующие меры: сразу после поимки схватил рыбину одной рукой за ее копьевидный нос, другой – за основание хвоста и прижал ко дну лодки. Время поджимало, и, не имея возможности грести веслами, Кшиштовицкий задействовал заклинание движения «вращающегося тростника», что разрешалось правилами.

Это оказалось большой ошибкой. Отреагировав на магию, рыбина отстрелила свое копье-нос, намереваясь поразить рыболова. Однако Кшиштовицкий всегда слыл не только сильным магом, но и физически сильным человеком. Он сумел удержать смертоносное оружие и не отпустил его, даже когда копье-нос пробило дно. Правда, самого маголосося пришлось отпустить. Скользкая рыбина выпрыгнула за борт продолжавшей движение лодки, а Кшиштовицкий, сознавая, что нельзя вытаскивать руку, частично закупорившую пробоину, так и оставался лежать до тех пор, пока "посудина все-таки не набрала воды и не затонула невдалеке от факультетского пирса. Порядочно растративший магические силы, потерявший вместе с лодкой снасти и трофеи декан финишировал вплавь. И принес на взвешивание золотое копье-нос.

Хотя Кшиштовицкий и проиграл те соревнования, он впоследствии очень гордился собой, называл свои действия не иначе как «настоящим подвигом рыболова». С ним, впрочем, никто не спорил. Даже после того как декан предложил выставить копье-нос в факультетском музее на стенде почетных трофеев представителей факультета рыболовной магии: ведь это действительно был почетный и даже единственный в своем роде трофей…

Когда фон дер Пропет подбежал к четвертому сектору, Тубуз все еще продолжал вести борьбу с рыбиной. Магистр оказался не единственным, кто желал поближе увидеть происходящее. Из образовавшейся за ограничительной ленточкой толпы зевак слышались подбадривающие крики, улюлюканья и различные советы. Кто-то рекомендовал форсировать вываживание, кто-то, наоборот, – не торопиться, какой-то умник вообще орал не своим голосом, чтобы лекпин отбросил свой хлипкий спиннинг и вытаскивал рыбу за леску руками. Лишь одна молоденькая гномиха, имя которой никак не приходило на ум Пропсту, стояла молча, впившись глазами в лекпина, сжав на груди кулачки и закусив губу. И, глядя на нее, магистр, уже приготовившийся выдать Тубузу несколько ценных советов, смысл которых тот все равно бы не разобрал, решил тоже не нервировать спиннингиста и не раскрывать до поры до времени рот.

Тем более что Тубуз, по-видимому, и сам неплохо знал, что делать. Растерянность, возникшая было после того, как вместо упруго-неподдающейся силы зацепа вдруг появилась слабина – и сразу же мощная потяжка, давно прошла. Лекпин верно предположил, что рыба, не желавшая обращать внимания на приманку, по плавной дуге пересекающую речку, заинтересовалась его воблером, дергающимся на подводной коряге, и, когда тот освободился от зацепа, сразу атаковала незнакомый предмет. Поэтому после первой подсечки сделал вторую, а затем, для подстраховки, еще и третью. И, логично рассудив, что, если рыба не сошла при таких его рывках, то села на крючок очень надежно, и теперь ему остается только не допустить ошибки. То есть не дать трофею завести и намертво запутаться еще в каких-нибудь корягах, и не перегрузить снасть – другими словами, не оборвать леску и не сломать спиннинг. Вот он и не торопился с вываживанием, постепенно утомляя рыбу и все ближе и ближе подводя ее к берегу. А когда маголосось оказался почти у его ног, Тубуз левой рукой ловко выхватил из-за спины короткий телескопический самораскладывающийся подсачек. Затем так же ловко опустился на одно колено, опустил уже готовый к своим функциям подсачек в воду и завел рыбину в сетку!