Фиона Макинтош - Дар Миррен

Лайрик задумчиво кивнул.

Победа королевы в конских скачках вызвала на трибуне бурю восторгов. Бриавельцы гордились Валентиной, обошедшей на своем резвом скакуне моргравийских солдат. Селимус отказался участвовать в этих состязаниях, заявив во всеуслышание, что Валентина – несравненная наездница, тягаться с которой ему не по силам. Сей галантный поступок вызвал одобрение бриавельцев.

– Она великолепна, – шептал Селимус стоявшему рядом с ним Джессому. – Эта женщина будет моей.

Король Моргравии показал свое мастерство в стрельбе из лука, борьбе и других видах состязаний. Он был на голову выше своих соперников и каждый раз выходил победителем к восторгу публики, приветствовавшей его бурными овациями. С желчного лица Джессома не сходила улыбка – он имел все основания быть довольным ходом турнира.

После каждой одержанной победы Селимус получал ленту победителя и целовал руку поздравлявшей его королевы.

И вот наконец на площадку перед трибунами вышел церемониймейстер и жестом попросил тишины. Вскоре шум смолк.

– Бриавельцы, – начал он, – давайте поздравим себя с тем, что мы нашли общий язык с моргравийцами и теперь встречаемся не на поле брани, а на турнирах. Мы приветствуем наших друзей из Моргравии, которые явились к нам с миром, и выражаем особую радость по поводу приезда в Бриавель короля Моргравии. Его величество оказал нам большую честь. Мы надеемся, что славный король Селимус получит сегодня не только лепты победителя. – Публика одобрительно загудела, поняв тонкий намек церемониймейстера. – Позвольте от вашего имени пожелать его величеству успехов. Мы хотим, чтобы он завоевал сердце и руку нашей прекрасной королевы. Пусть в наших королевствах царят мир и процветание!

Раздались бурные рукоплескания, и церемониймейстер долго не мог успокоить зрителей. Взглянув на королеву, он понял по выражению ее лица, что его речь воспринята благожелательно.

– Как того требует наш обычай, – продолжал церемониймейстер, когда публика наконец успокоилась, – король Селимус должен заслужить право назвать невестой свою избранницу. Даже для такого могущественного монарха, как он, мы не можем сделать исключение. – На трибунах раздался добродушный смех. – Перед древним обычаем все равны – и король, и деревенский парень, сватающийся к дочери соседа. Тем более, что его величество хочет заполучить первую красавицу Бриавеля.

Услышав эти слова, Валентина покраснела. Она не одобряла фамильярный тон церемониймейстера, который был явно навеселе, но народу его речь нравилась. Видя улыбки и счастливые лица людей, Валентина испытывала радость.

– Селимус, доблестный король Моргравии, согласился вступить в единоборство за право назвать нашу королеву своей, – объявил церемониймейстер, и публика ахнула. – Его соперником будет Рыцарь Королевы. Прошу участников поединка выйти на площадку!

Слушая цветистую речь церемониймейстера, Уил чувствовал, как в нем закипает гнев. Он люто ненавидел Селимуса, человека, который отнял у него все. И вот теперь король вознамерился отобрать еще и Валентину, женщину, которую Уил полюбил всем сердцем. Перед его мысленным взором промелькнули лица Илены, Элида, Герина, Лотрина, Элспит, Валора, Магнуса и Фергюса Тирска. Все они требовали, чтобы Уил отомстил злодею.

– Мне это не нравится, – вздохнул Финч, прислушиваясь к неистовым крикам толпы.

– У тебя больше не было видений? – спросил Уил.

Финч покачал головой.

– Нет, но внутренний голос подсказывает, что вы совершаете большую ошибку, отправляясь на этот турнир.

Уил присел на корточки и взглянул мальчику в глаза.

– Поверь, у меня нет другого выхода.

– Вам-то я верю, Уил, но вот Селимус вызывает у меня недоверие.

Финч сжал кулачки, стараясь сдержать слезы.

– Продолжай верить в меня, малыш, – прошептал Уил, прислушиваясь к голосу церемониймейстера, приглашавшего участников поединка выйти на арену.

Одетый во все черное, Рыцарь Королевы опустил забрало шлема. Узнать его теперь было невозможно.

– Сидите смирно и не показывайтесь людям на глаза, – сказал он Финчу и Нейву. – Я скоро вернусь, обещаю.

Выйдя из своего укрытия, Уил зашагал к арене. Как только он ушел, Финч почувствовал, что впадает в уже знакомое состояние. Голова раскалывалась от боли, к горлу подкатывала тошнота. Перед его глазами возникла страшная картина: Ромен умирает, истекая кровью. В ушах Финча прозвучал голос Валентины, спокойный и лишь слегка окрашенный грустью. «Ступай с миром, – прошептала королева. – Умри мужественно и тихо». А потом Финч услышал мужской голос, который глухо произнес: «Пусть будет так».