Александр Анисимов - Игры богов

— Возможный ход, — задумчиво заключил казначей. — Кое-что нуждается в доработке, но в целом осуществить это не так трудно. Желательно представить этого убийцу шпионом Золона.

— Хватит подсказок! — неожиданно взорвался Главный Советник. — Не тебе решать, как все будет организовано. Твоя головная боль — деньги. Не будет денег, на мою благосклонность можешь не рассчитывать.

Паррот зло улыбнулся:

— Как скажете. Советник Маттео. Я лишь хочу помочь вам…

— Вот и хорошо, — почти спокойно ответил Маттео, смотря прямо в глаза казначею. Тот с честью выдержал этот взгляд, даже не попытавшись отвернуться. Советнику это совсем не понравилось.

— На все воля богов, — смиренно сказал Паррот, но в глазах его таилась все та же злая усмешка. Маттео, встрепенувшись, хотел было ответить, но почему-то раздумал. Негоже ссориться с ближайшим союзником в такое время. Нет, только не сейчас, сначала нужно расправиться с королем Дагмаром, захватить трон и корону, склонив на свою сторону горожан, а потом можно будет разобраться и с нынешними союзниками. Далеко не все из них устраивали Маттео. Кое-кого можно будет оставить на их постах. Кое-кого надо будет возвысить. А вот некоторых нужно будет осторожно и как можно незаметней убрать. Главный Советник знал людей, которые после восхождения его — Маттео — на трон Мэсфальда захотят получить больше, чем он сможет им дать. От таких придется избавиться, и притом в первую очередь. Казначея также придется казнить — он уже и сейчас проявляет излишнюю прыть. Такие люди нужны, но, если за ними не присмотреть, они становятся довольно опасны. А уследить за каждым Маттео не мог.

— Можешь идти, — произнес наконец Главный Советник, оторвавшись от раздумий. — Передай остальным, чтобы были наготове. О деталях и сроках я сообщу дополнительно. Еще есть вопросы?

Паррот лишь коротко качнул головой из стороны в сторону и, развернувшись, заторопился к плотно закрытым дверям. Он уже выходил, когда до него долетел негромкий голос Маттео:

— Осторожнее, казначей. Осторожнее. Подумай, чем может все обернуться.

Когда казначей покинул зал, плотно затворив за собой тяжелые двери из дорогого серого дерева, Маттео неторопливо вышел на середину зала, остановившись прямо напротив гобелена, где был изображен Варкарран. Несколько минут Советник молчаливо смотрел прямо в глаза Великого Змея, пытаясь в самом себе найти ответы на мучавшие его вопросы. А потом заговорил, обращаясь к картине:

— Вот как оно получается, Варкарран. Мог ли ты во времена своего правления предположить, что такое возможно? Столкновение интересов двух великих городов… Точнее, битва двух упрямых королей, одержимых гордыней. Мог ли ты себе представить, Варкарран, что-либо подобное? Знаю, не мог, даже если тебе сказали бы, что так когда-нибудь и случится. Все-таки мы слишком разные, чтобы понять друг друга. Не так ли?

Гобелен угрюмо молчал. Картины не отвечают людям.

* * *

— Дагмар, — послышался из-под балдахина слабый голос.

— Я здесь, не беспокойся. — Король протянул руку и взял ладонь лежащей на кровати женщины в свою. — Я с тобой, Кефра.

Рука королевы была холодна как лед, женщину бил озноб. Дагмар привстал и свободной рукой поправил сбившееся покрывало, оголившее большой бледно-розовый живот.

— Спасибо, Дагмар.

Король Мэсфальда был донельзя расстроен и обеспокоен. Последние месяцы беременности его жена переносила очень тяжело и почти не вставала с постели. А в эти дни ее состояние особенно ухудшилось. Кефра часто впадала в забытье, ее то знобило, то бросало в жар, да к тому же она начала жаловаться, что перестала ощущать толчки будущего ребенка. Вот это-то больше всего и тревожило Дагмара. К своей жене, как к женщине, он давно охладел, да и не любил ее никогда. Но королю нужен был законный наследник. И сейчас он очень боялся потерять этого мальчика. Пол будущего наследника он проверил в первую очередь, едва узнав, что Кефра наконец забеременела. Для этого Дагмар попросил помощи у мага, которому мог доверять свои секреты, не опасаясь, что кто-либо еще узнает о них. Маг дал твердый ответ — родится мальчик, но что-то в его голосе Дагмару не понравилось, однако в то время король не придал этому большого значения. Зато сейчас, когда здоровье Кефры с каждым днем ухудшалось, он вспомнил о своих былых сомнениях. Дагмар, конечно, не допускал даже мысли, что маг Халиок мог обмануть его, но не сказать всей правды… Так поступать он любил.