Александр Анисимов: Игры богов

Сказитель вытянул руку и положил ее на плечо хозяина харчевни. Райфе с удивлением ощутил, как тонкие пальцы старика с нежданной силой стиснули его, а глаза странно блеснули. И уже во второй раз Райфе стало неуютно от присутствия Сказителя рядом — уж слишком чужой у того был взгляд, не человеческий. Только разве может подобное быть? Все-таки Вечные и Великие Змеи — это всего лишь легенды, хотя после истории, рассказанной Сказителем, поневоле хочется верить в их существование.

Райфе поднялся, осторожно, но настойчиво освобождаясь от руки старика, после чего громко произнес:

— Уважаемые! Моя харчевня закрывается, но я буду рад видеть вас всех сегодня днем после того, как солнце перевалит зенит и пойдет к горизонту. Заходите, вы все здесь желанные гости.

Поняв, что и вправду засиделись гораздо дольше обычного, посетители заторопились. Послышался гул голосов и скрип отодвигаемых лавок, откуда ни возьмись появились служанки, начавшие неприметно сновать между столов, позвякивая собираемой посудой, а одна даже уронила тарелку. Впрочем, Райфе не рассердился, прекрасно понимая, что после увиденного ночью никто не мог остаться спокойным, если мужчины были поражены, то что говорить о женщинах? Несмотря на небольшую суматоху, расплатиться все же никто не забыл: люди уважали Райфе и мало кто осмелился бы опуститься до того, чтобы под шумок уйти, не отблагодарив как следует за еду и времяпрепровождение.

Однако даже когда со столов было убрано, никто не покинул харчевню, посетители продолжали смотреть на Сказителя, словно чего-то от него ожидая.

— Старик! — раздался чей-то настойчивый голос. — А что же случилось с другими двумя осколками Пламенеющего Шара? Ведь и Райгар, и Великие Змеи также послали за этими камнями своих слуг.

— Действительно, что произошло дальше? — поинтересовался стоящий рядом со Сказителем мужчина. — Ведь один из осколков был в храме Орнеллы, а другой, кажется, у какого-то воина, так? Неужели их тоже никто не получил?

Сказитель улыбнулся и покачал головой. Драконыш сорвался с его плеча и взлетел вверх, зависнув над головой старика широко распахнув свои аршинные крылья. Прямо из воздуха под лапами змея возник туманный образ быстро вращающегося шара — почти такой же, как в легенде, рассказанной Сказителем ночью. Шар казался совершенно прозрачным и неосязаемым, однако драконыш опустился на него, крепко обхватив туманное видение лапами и хвостом, довольно зарычав и обведя харчевню торжествующим взглядом радужных глаз.

Райфе взглянул на Сказителя и склонил голову.

— Прошу тебя, будь моим гостем, — негромко произнес он, но так, чтобы старик расслышал каждое слово. — Я знаю, что никто не вправе задерживать Сказителя, но хотя бы еще на одну ночь ты мог бы остаться.

Какое-то время оба смотрели в глаза друг другу, а затем старик отвернулся и обвел взглядом зал. Собравшиеся притихли, ожидая, что ответит Сказитель, но тот не спешил. Обхватив обеими руками посох, старик оперся на него и поднялся, вновь оглядывая посетителей харчевни, а вместе со Сказителем глазел на людей и драконыш, крепко вцепившийся своими крохотными коготками в туманный шар, висящий под потолком.

— Вы хотите знать, что произошло с другими частями Дара Богов? — наконец вымолвил старик, и Райфе улыбнулся, поняв, какой услышит ответ. Сказитель на миг примолк, взглянув на хозяина харчевни, а затем на своего крылатого змея. — Ночью… Я расскажу вам обо всем следующей ночью. Обещаю…

1998–1999