Александр Прозоров - Зубы дракона

Как же так получилось, что я прошел рядом с Иреной половину этого мира, но так ни разу и не поговорил толком, не пошутил с ней, просто не посидел рядом? Как они там? Ирена, Чегай. Герои, прошедшие дорогой настоящих мужчин. Может, они уже муж с женой? После совместных переживаний это бывает… Навестить бы их… Они ведь так близко, совсем рядом…

Я еще только домысливал это желание, а ноги уже понесли меня через сад, быстрее и быстрее, почти бегом, пока за кронами не стала просвечивать красная стена, окружающая Небесный Город. И тогда шаги стали замедляться. Я постепенно приходил в себя от внезапного наваждения. И когда прямо передо мной выросли огромные, позеленевшие от времени бронзовые ворота, мысли уже пришли в порядок.

Да, разумеется, очень хочется увидеть Ирену. Особенно после того, что произошло в том, другом мире. Хочется… Но нельзя. Потому, что там люди. А я — дракон.

Мне удалось взять себя в руки. Я не вошел в ворота. Но и уйти не смог… Стоял, как истукан, и жег взглядом бронзовые створки, разделившие меня и мир людей…

— Вот так… — повторил я, еще не в полной мере сознавая, что передо мной уже не ворота, а милая хрупкая девушка с бесовским характером. — Вот так… Ну, так умер я, или ушел в запой?

— Ничего… — девушка взяла чашку из моих рук, понюхала и поставила на стол.

— Вот именно. А теперь раздевайся.

— В каком смысле? — вспыхнула она.

— В прямом. Теперь, до завтрашнего утра, я уже никуда не поеду.

Как истинный джентльмен, я подошел ей помочь — неторопливо расстегнул на ней куртку, стал снимать с ее плеч… наши губы оказались совсем рядом… а потом сомкнулись… Крыша съехала окончательно и бесповоротно, и я стал покрывать поцелуями ее лицо, шею, волосы, а она смешно трепыхалась, пытаясь вытряхнуть руки из рукавов куртки и тихонько смеялась.

Наконец куртка упала на пол. И тут эта маленькая бестия взяла мое лицо в ладони, заглянула в глаза своими невинными голубенькими глазками и спросила:

— Неужели тебе хочется меня целовать? Ведь я же целый день вела себя как настоящая ведьма…

И я ничего не мог ответить — потому, что она действительно была настоящей ведьмой, и она околдовала меня, опьяняла руками, губами, плечами…

— Перестань немедленно! — оттолкнулась она. — Я же вся потная! Лучше пусти, я душ приму. У тебя полотенце есть? И не вздумай подглядывать в ванную!

Вот ведь нечистая сила!

Пока она плескалась, я выпил чашечку кофе и переоделся. Внезапно квартиру потряс вопль радости: Ирена выскочила из ванной, мокрая и босая. Завернувшись в полотенце и придерживая его на груди левой рукой, указательным пальцем правой она стала тыкать меня в грудь.

— Ты меня совсем запутал! Я ведь до дома и на метро могу доехать!

— Зимой?! С мокрой головой?! Да ты с ума сошла!

— Постой… — растерянно отступила девушка. — Так ты хочешь сказать, что мне придется остаться у тебя до утра?..

Я промолчал. Она склонила набок голову и хитро прищурилась.

— Ты это специально сделал, да?

— Да ничего подобного!

— Может, ты думаешь, что это я все так специально подстроила? — уже тише спросила она.

— Да конечно же, нет, — искренне ответил я.

— Ну и дурак, — столь же искренне заявила она, закинула обе руки мне за голову и жадно притянула к себе.

Хотите верьте, хотите нет, но она оказалась девственницей. Да я и сам в это никак не могу поверить после всего произошедшего. А тогда… млею в постели, наполненный блаженной усталостью и счастливый, а Ирочка положила голову мне на грудь, закрыла глаза, поглаживает ладонью мои плечи и говорит:

— Я сразу загадала… Будет, думаю, лапать — в жизни больше не позвоню… А если будет делать для меня все… Как хорошо, что я тебя встретила, Лунный Дракон.

— Что-о?! — меня аж подкинуло на диване. — Как ты меня назвала?!

— Лунный Дракон… — приподняла голову она. — Выскочило как-то. А что?

— Ничего… Но в моем сне… Я говорил тебе про него… В моем сне меня звали Лунный Дракон…

— Вот так я и подумала, — Ирена снова положила голову мне на грудь. — Значит, ты и есть моя судьба.

И тогда я шагнул вперед и толкнул тяжелые створки ворот Небесного Города.

Врата поддались и медленно раздвинулись с тяжелым старческим стоном. Еще пару минут поколебавшись перед неширокой щелью между толстыми зелеными створками, я положил ладонь на рукоять ольхона — чисто рефлекторно, без всякой задней мысли — и шагнул вперед.