Тамора Пирс - Королева Шутника

Все мысли Али занимало восстание. Поднявшись, чтобы завязать саронг, она уставилась на карту боевых действий на стене. Завязав пояс, Али воткнула в карту очередную булавку, символизирующую войска Навата на пути в Раджмуат.

«Что вдруг дернуло регентов убить мальчиков? – удивлялась она. – Они, конечно, соврут и скажут, что была буря, да кто же им поверит? Они что, думают, люди позволят им занять трон? Им придется сражаться, а солдат у них нет».

Оцепенение предыдущего дня прошло. Сердце Али все еще болело по Эльсрену, но она смогла отодвинуть все чувства и сконцентрироваться на работе. Сидя за столом, Али сосредоточилась на донесениях, выискивая какие-нибудь интересные идеи или признаки слабости власти. Только гонг к завтраку оторвал ее от размышлений. Она была страшно голодна.

Али не смогла бы забыть о недавней потере, даже если бы хотела. В обеденном зале для слуг повсюду были видны черные нарукавные повязки, глаза у всех были красные и опухшие от слез. Разговоры велись очень тихо.

Когда трапеза закончилась, Али поднялась наверх, чтобы переодеться.

–Дов спала на запасной кровати в комнате ее светлости, – ответила Булэй, когда Али спросила, где Дов. – И леди Нуритин тоже. Я рада, что Нават вернулся.

Али, заворачиваясь в саронг, прищурилась:

– Я знаю, чему я рада, а ты-то чему? – удивленно спросила она.

– Ты выглядела немного потерянной после его отъезда, – объяснила Булэй. – Как будто он забрал с собой кусочек тебя. А Нават изменился.

Али, закладывая складки на саронге, вспомнила, каким мужским взглядом смотрел на нее Нават, вспомнила его поцелуи.

– Я… м-м-м… ничего не заметила. Особенного, – она начала завязывать пояс. – Как ее светлость?

– Ее светлость в ярости, – холодно проговорила Виннамин, появившаяся в дверном проеме. Али повернулась к ней. За спиной Виннамин стояли Дов и Нуритин, и все трое смотрели на Али.

– Ее светлость хочет знать, зачем бог послал тебя в этот дом, Али?

Али проглотила обиду. «Этого следовало ожидать», – сказала она себе.

Виннамин продолжила:

– Где же наша великая судьба, обещанная богом? Это бог решил, что мой муж и мой сын должны умереть? Что мой маленький мальчик должен утонуть, чтобы регенты заняли трон, и их власть упрочилась? Так решил бог?

Ее глаза пылали, но она не проронила ни слезинки. Али была уверена, что герцогиня выплакала все слезы. Али мягко сказала:

– Нет, ваша светлость. – Внезапная боль заставила ее желудок сжаться. – Нет ничего великого в том, что случилось с Эльсреном и герцогом. К сожалению, боги не заботятся о том, чтобы сделать своих слуг счастливыми. Боги делают только то, чего желают. А мы всего лишь орудия в их руках.

– Ты с таким знанием говоришь о богах, – горько сказала герцогиня. – Ты очень много знаешь, не так ли?

– Я видела в Торталле многих из тех, кого коснулись боги, ваша светлость, – ответила Али, подумав о родителях и тете Дайне. – Счастливыми они совсем не казались. Все они просто были ведомыми. И меня тоже ведет бог.

Виннамин повернулась, чуть не столкнувшись с Нуритин и Дов. Они успели отступить в сторону, а потом последовали за ней.

– Это вечная проблема луаринов, – мягко заметила Булэй. – Они думают, что у богов есть твердые правила, которым они следуют. Луаринам следовало бы посвятить свои жизни Шутнику, как это сделали мы. Может, им было бы не так уютно, но зато они избавились бы от заблуждения, что у жизни должен быть какой-то смысл.

– Думаешь податься в жрицы? – поинтересовалась Али, прищурившись. Она не плакала ни из-за герцогини, ни из-за семьи Балитангов, ни из-за себя. Время плакать прошло.

– Быть рэка под властью луаринов и означает быть служителем Шутника, – ответила Булэй. – Поможешь мне сложить одежду?

Али и Булэй сложили одежду Дов, и Али снова спустилась вниз. В холле, ведущем к ее кабинету, она встретила Кведангу.

– Я оставила ночные донесения на твоем столе и свернула твой тюфяк, – сказала домоправительница. – В городе спокойно, почти ничего не происходит. Мне кажется, все потрясены случившимся.

– Спасибо, Кведанга, – ответила Али. – Затишье продлится недолго, ты же знаешь.

– Я знаю, – Кведанга ухмыльнулась в волчьем оскале. – А потом придет время рэка.

«А потом может прийти время рэка, – ответила Али беззвучно. – Имаджан и Рубиньян открыли эту дверь, но еще ничего не решено».

Али пошла к своему столу и принялась продираться через горы новостей, которые Кведанга собрала с помощью собственной агентурной сети, разбросанной по городу. Дверь открылась. На пороге стояла Вайян. Али кивнула, и Вайян вошла. В руке она держала свернутый лист бумаги, скрепленный восковой печатью без опознавательных знаков.