Дмитрий Сорокин - Оберег

Кусты зашелестели, и из них вышла девушка, одетая по-печенежски. С изумлением воин узнал в ней дочь Елбыгара, дальнего родича Хичака, который особенно усердствовал, пытаясь оженить каганского побратима. Смотря на Рыбьего Сына, она, прижав руки к груди, старательно выводила:

Словенин обалдел. Девушка, про которую он и во время оно старался не очень думать, а в последние дни так и просто забыл, вдруг появляется за боги знают сколько верст от родных степей, и поет ему, последнему оставшемуся в живых из мужчин племени, сворю сладкую песню, вместо того, чтобы визжать и спрашивать, куда подевались каган и все остальные, включая ее отца и братьев! Но что-то тут не так… Что? А-а! Вот оно! Во-первых, и Рыбий Сын это не сразу вспомнил, эта девушка умерла как раз зимой от какой-то непонятной болезни. Шаман так и не смог распознать недуг, только руками разводил и жертв требовал. Никакие жертвы так и не помогли… Во-вторых же, девушка не отбрасывала тени, как и положено всякому уважающему себя мертвяку и прочей нечистой силе.

— Здравствуй, мой отважный Рыбий Сын, — прощебетала она. — куда же ты исчез? Я устала тебя ждать… Ты ушел весной и не торопишься обратно, а скоро осень. Я ведь так люблю тебя, так жду…

— Ты кто? — спросил Рыбий Сын.

— Разве ты уже забыл меня, любимый? — произнесла она с мягким упреком, — Я — Астачак, дочь великого воина Елбыгара, та, что осталась ждать тебя дома. Иди ко мне, милый, согрей меня. Мне здесь очень холодно…

— Я имею в виду, кто ты на самом деле ? — покачал головой словенин. — Астачак умерла зимой; к тому же, я никогда не любил ее. Кто ты, нежить?

— Как это «на самом деле»? — в ее голосе послышалась растерянность. — Зачем обижаешь меня недоверием, зачем презрел мою любовь? Я — это я, и…

— А, говорил же я тебе, что он не поверит. — из тех же кустов вышел Гуннар. — Умный, бестия. Словами тут делу не поможешь, зови остальных. Смотри, как они нынче оградились, словно чуяли… Ну, да это ничего. Сообща мы пробьем их защиту. Будет вам теплое мясо! Но богатырь — мой!

Астачак стремительно меняла очертания. Она стала на голову выше, лицо окончательно побледнело, распущенные черные волосы упали на плечи, обведенные темными кругами зеленые глаза недобро блеснули. Ярко-алый рот приоткрылся в разбойничьей усмешке, и Рыбий Сын увидел два длинных клыка, резко выделяющиеся среди мелких острых зубов.

— Ко мне! — голос ее пронизывал насквозь, подобно колючему зимнему ветру. — Все ко мне! Есть чем поживиться!

— Руслан, вставай. — тронул воин друга за плечо. — У нас гости.

— Много? — приоткрыл один глаз Руслан.

— Пока двое, но, чует мое сердце, сейчас еще придут.

— Кто?! — Руслан резко сел. — Ба! Это ж Гуннар! Что, в одиночку невмоготу, подругу на подмогу позвал? — Он встал, взвесил кол на руке. — Гм, а ничего себе деваха! Будь я мертвяк… не приведи боги, конечно, — тут же торопливо поправился он. — Так чего тебе теперь от меня надо? Смотри, какая девка пригожая!

— Шуткуй, шуткуй, — прохрипел Гуннар. — Скоро тебе не до шуток станет.

— Да? Сейчас посмотрим. Хорошо смеется тот, кто смеется последним! — Руслан с хрустом потянулся, наскоро размялся и пошел прямо на Гуннара с его странной спутницей.

— Э, нет, Русланчик. Сегодня у нас будет все наоборот: кто хорошо смеется, тот смеется в последний раз. Так что ты посмейся, похихикай, пока есть такая возможность!

Руслан перешагнул последний круг, повел колом. Мертвяки отступили на два шага, но нападать не стали, словно ждали чего-то. Тогда он напал сам. Сделал резкий выпад тупым концом кола в сторону Гуннара, и тут же острым двинул по вурдалачке. На щеке ее показалась царапина, из нее засочилась черная кровь. Мертвая красотка зашипела, выставила перед собой руки с длинными ногтями, мелкими шажками закружила вокруг богатыря, выискивая, куда бы побольнее достать. Тут подоспел Рыбий Сын. Взяв осину посередке, закрутил ее, увеличивая темп, пошел на варяга.

— Займись девкой, Руслан, этого я сам…

— Добро! — крикнул Руслан, тыча колом в лицо мертвячке. Та еле успевала уворачиваться. В этот миг к нежити пришла подмога. Со всех сторон повалили другие мертвяки, упыри, полуденницы, нетопыри и куча всякой прочей нечисти.