Владимир Перемолотов: Талисман власти

Толстяк в проеме удостоил его только мимолетного взгляда. Отряхнув пальцы, он склонился над телами свих наемников и несколько секунд осматривал их так, словно смерть их не была для него очевидной.

— Что же, — услышал Исин его бормотание, — все-таки третий поверх.

Он бросил рядом с каждым по кошельку и без сожаления пошел дальше. Проходя мимо Исина, он потрогал того за плечо. Хазарин был готов принять смерть, но маг не хотел этого. Он только оценил его силу. Недоверчиво покачав головой, хмыкнул — хазарин оказался тонок в кости и не широк в плечах.

— Молодец! — походя, обронил маг. — Здорово ты их… Сам худой, а каких здоровяков ухайдакал…

Он слегка толкнул своего окаменевшего собеседника, и хазарин повалился на пол. Он не ощутил удара, но услышал звук. Судьба словно насмехалась над ним. Теперь он видел дверь княгининого убежища.

Снизу послышался топот и крики. Кто-то ворвался в терем и теперь, выбивая закрытые магом двери, спешил наверх. Толстяк, подстегнутый этими звуками, ускорил шаги. Остановившись перед дверью, он дернул ее, но она не поддалась. Маг кивнул, соглашаясь, сам с собой, что, мол, по-другому быть и не должно. Исин не успел обрадоваться, как тот откуда-то из одежды вытащил щепку и провел ей по двери крест-накрест. Дверь тут же дрогнула и вывалилась наружу. Отступивший в сторону маг вернулся на место. Она теперь лежала под его ногами как поверженный противник. Не моргающие глаза хазарина увидели, как в глубине комнаты прикрывая спиной ребенка скорчившись, сидела княгиня. Забыв о своем положении, Исин попытался зажмуриться, но тело более не повиновалось ему, даже глаза не слушались, заставляя видеть то, что он не хотел видеть ни за что.

Сейчас он видел только спину мага, но ему этого было довольно, что бы представить себе самодовольную усмешку человека достигшего своей цели.

Тьерн прислушался к приближающемуся шуму. Ничего, подумал он, несколько минут у меня есть, а больше и не потребуется. Оставалось совсем немного — только отобрать у испуганной женщины ребенка и уйти. Все будет просто. Тьерн знал, что и как нужно сделать. Он нащупал щепоть порошка, что обездвижил его последнего противника и шагнул в комнату.

Не тут-то было!

Ноги его уперлись в невидимую преграду, что перегораживала дверь. Аккуратно высыпав порошок назад, он потрогал воздух перед собой. До дверного проема все было как обычно, но вместо двери, что теперь лежала под ногами он нащупал другую. Она оказалась мягкой на ощупь и походила на прозрачную материю, натянутую между косяками, но, когда он навалился на нее плечом, пытаясь порвать невидимую преграду, она подалась на ладонь внутрь, и тут же обнаружила твердость камня. Тьерн отступил, вытирая о рубаху вспотевшие ладони. Он пробовал еще и еще, но результат раз за разом не менялся.

Он знал эти штучки. Холодея от неприятного предчувствия, он ощутил вкус поражения. Эту защиту ставил могучий маг. «Может быть даже не один, а несколько» — подумал Тьерн, хотя в глубине души он был уверен, что поставил ее Белоян и поставил в одиночку. Он хорошо знал это, ибо и у самого в башне у него имелась комната, в которую мог зайти только он и никто другой.

Тут же было и так и не так.

Умный хитник в конце концов открывал самый хитрый замок. Удалые ребята, вроде тех, что лежали позади него могли бы выломать дверь, но такой магический запор мог преодолеть только маг, но для этого он должен будет обозначить свою силу. По существу это даже не было замком. Скоре паутинкой, конец которой уходил в далекий Киев, где старым пауком затаился Белоян. Тьерн вспомнил предостережение Санциско — одно заклинание и Киевский волхв узнает о нем. Конечно, Сельдеринг мог снять защиту, но на это потребуется время, которого уже не оставалось. Время истончалось, словно мед, что стекает с ложки, становясь все тоньше и тоньше, а ощутив угрозу вторжения, Белоян найдет способ помешать ему. Тьерн понял, что проиграл, но не сдался.

Исин не почувствовал ухвативших его рук, но понял, что висит в воздухе. Несколько раз его качнуло, и он полетел в комнату к княгине. С каменным грохотом сотник ударился об пол, перевернулся и замер. В нем не было ничего кроме прочности — ни боли, ни страха, ни даже удивления.

Тьерн воспрянул духом. Белоян поставил защиту только от чужих магов. Это означало, что Ирина, если захочет, сможет выйти к нему. Это было легко сделать малой магией — сказав слово Послушания, но для этого он должен видеть глаза княгини. Он попытался засунуть внутрь хотя бы голову, но не смог. Если Белоян что-то делал, то делал это на совесть. И палец не пролезал сквозь натянутую сеть.