Джин Вулф - Рыцарь

Я помог Таугу встать и схватил его за плечи.

– Дизири здесь нет, так ведь?

Говорить мальчик не мог, а если он кивнул или помотал головой, то я ничего не увидел в кромешной тьме.

– Послушай меня, – сказал я, – и послушай хорошенько. Я велел тебе отвести меня к Дизири, а не сюда. Она говорила об Этерне, обещала добыть его для меня. Поэтому я никогда не брал в руки мечей. Не хотел довольствоваться дешевыми заменителями. Не хотел идти на компромисс. Я хотел получить Этерне – клинок, обещанный мне Дизири. Но сейчас мне нужен не он. Мне нужна она.

Тауг разрыдался, и я отпустил его, осознав, что сильно трясу беднягу за плечи.

– Одна она. – Я легонько толкнул мальчишку в ногу носком сапога, чтобы удостовериться, что он меня понял. – Можешь подождать меня здесь, коли хочешь. Я возвращаюсь к костру.

Он цеплялся за мой рукав всю дорогу обратно, а когда мы дошли до костра и я бросил в огонь последние собранные нами ветки, я сказал:

– Ты боишься существа, которое разговаривало с нами? Я тоже. Кто это?

Тауг лишь испуганно таращил глаза.

– Грифон?

Он кивнул.

– Полагаю, ты видел его раньше, когда был здесь с Дизири. Считается, что грифонов не существует – во всяком случае, в наше время. И очень многие скажут, что вообще никогда не существовали. Разумные люди не верят в подобные вещи. – Словно разговаривая сам с собой, я добавил: – Конечно, точно так же считается, что и огров не существует, но Орг-то вполне реален. Наверное, ты испугался, что грифон тебя съест.

Тауг снова кивнул.

– Или дракон, поскольку в пещере обитает дракон. Так сказал грифон. Гренгарм – и есть тот самый дракон, у которого находится мой меч. Ты видел и дракона тоже?

Тауг отрицательно потряс головой.

– Ну и не увидишь. Мы направляемся в Утгард. Во-первых, там твоя сестра, и нам с тобой предстоит вызволить ее из неволи. Я смотрю, одеяла у тебя нет.

Тауг кивнул, с безнадежным видом.

– Можешь воспользоваться попоной, но тебе стоит набрать еще хворосту для костра, прежде чем ложиться спать.

Пока он собирал сухие ветки в редкой рощице у самого берега, я вынул из переметной сумы свои постельные принадлежности и улегся.

– Если ты решил вернуться в Гленнидам на своих двоих, счастливого пути и попутного ветра в спину, – сказал я. – Но если ты стянешь у меня что-нибудь, я тебя догоню. Догоню, если ты прежде не попадешься в руки горцам. Попомни мои слова.

Во сне я увидел себя маленьким мальчиком, совершенно мне незнакомым, бегающим по плоскогорью вместе с другими мальчишками. Мы поймали кролика в силок, и я расплакался, сокрушаясь о смерти зверька и смутно предчувствуя приближение какого-то огромного горя. Мы освежевали кролика и зажарили на костерке, сложенном из сухих веточек. Подавившись куском мяса, я потерял сознание, упал в костер – и так погиб. Я хотел оставить кости для своего пса, но умер, и мой пес умчался вслед за Дикой охотой, а горячее кроличье мясо обжигало мне горло.

Было еще темно, когда я проснулся, но уже не так темно, как ночью после захода луны. Тауг сидел, обхватив руками колени и горько плача, по другую сторону костра, который сейчас еле горел, хотя вокруг валялось штук двадцать слегка обугленных веток.

Поднявшись на ноги, я собрал все ветки и побросал в огонь.

– Чего ты боишься? – спросил я, а когда он не сделал ни единого жеста в ответ, присел рядом и положил руку ему на плечи. – В чем дело?

Он указал пальцем на свой рот.

– Ты не можешь говорить. Ты знаешь почему?

Всхлипывая, он кивнул и показал рукой на меня.

– Тебя Дизири лишила дара речи?

Он снова кивнул, а потом я долго сидел рядом с ним – покуда занявшееся с новой силой пламя не погасло. А поскольку Тауг не мог говорить, я говорил очень много, рассказывал о Дизири и о своих последних приключениях. Наконец я сказал:

– Ты хотел, чтобы я поднялся в горы, где обитает дракон. Дизири сказала тебе, что ты снова обретешь дар речи, коли я окажусь здесь?

Тауг поднял с земли уголек и нарисовал на плоском камне длинную линию, пересеченную ближе к одному концу коротким штрихом.

– Меч?

Он кивнул.

– Ты обретешь дар речи, если я добуду Этерне?

Он энергично закивал, улыбаясь сквозь слезы.

Я встал.

– Оставайся здесь. Тебе придется присматривать за моим конем, но ты можешь пользоваться моими одеялами. Не трогай лук и колчан. Ты же вырос в лесу, верно? Ну конечно. Ты наверняка умеешь ставить силки. Ты голоден, а теперь, когда мы съели весь хлеб и сыр, у нас не осталось съестного. – Я на минуту задумался, а потом добавил: – На твоем месте я бы не стал пытаться найти дорогу обратно в Эльфрис.