Петр Верещагин - Путь златой секиры

В этот момент Стейн с разбега прыгнул на спину гиганта, всаживая топор наискось в крестец. Тяжелое стальное лезвие, что сокрушало лучшие кольчуги и панциря, как будто нехотя рассекло кожу – и застряло, не причинив Эддару сколь-либо серьезного вреда.

– Что, не берет? – вопросил великан, резко развернулся и пинком сшиб северянина. – Не на того напал…

И ускользая в беспамятство, Стейн услышал, как тонкий голос Эддара, словно издеваясь над ним, складывает северную вису-заклятье:

Бронзовый топор взлетел над поверженным, и тут раздался возглас воительницы:

– Эй, лови!

В исполина, разбрызгивая вокруг себя искры зеленого света, летел талисман Йинь. Эддар без труда поймал колючий шар левой ладонью – шипы вонзились в плоть, но он не обратил на это внимания, – и, склонив голову, взглянул на Соню.

– Ну поймал, а дальше?

Сердце ее сжалось: вопреки собственным словам и чувствам, Соня надеялась, что прикосновение к сердцу хаоса уничтожит Эддара, если тот и правда принадлежит к мужскому полу. Надежды, увы, не оправдались…

– Наивная, – хохотнул исполин и вновь занес оружие над оглушенным Стейном.

Но тут сквозь огненную пелену донеслось:

А потом прозвучали другие слова:

– Yin Art'uano! Yin Arm'agett! Yin Aed'dar ac-cal!

Ахх уже не восседал в безопасности на гребне стены, а стоял у серой кромки берега. И слова его – или стихи в северном стиле, или те, другие, – свершили невозможное.

Они заставили огненную реку на краткое мгновение погаснуть, обнажив темное русло, которое оказалось заполнено крошевом спекшегося обсидиана. А затем…

А затем окрашенный кровью Эддара талисман стал из бледно-зеленого – пронзительно-алым. Камешек Стейна взорвался прямо у него в кошеле; северянин умер мгновенно, топор исполина упал наземь, а его самого отдачей отбросило в темное русло опустевшей реки. В следующее мгновение огонь вернулся, и Эддар, не успев даже вскрикнуть, сгинул в бушующем пламени.

Красно-оранжевые валы встали на дыбы, грозно зависнув над островком. Земля под ногами Сони задрожала.

– Ах-ха, если сумеешь – пройди по пламени, как тогда! – с надрывом прокричал колдун, отползая к старой каменной стене; под напором сил разъяренной огненной реки с него медленно слезала плоть, обнажая кости – подобно тому, как под солнечными лучами тает снег, что лежит на ветвях…

Соня подняла топорище, схваченное у дальнего конца двумя золотыми кольцами, и отдала ему последний салют. Неведомые руны на каменном топорище блеснули золотом. В следующее мгновение багряно-рыжие волны пламени захлестнули островок и напрочь стерли его.

Это начертал мастер на рукояти златой секиры.

Или не это, а что-то другое, а эта надпись была выбита на одном из камней старой стены с другой стороны, и Ахх успел ее прочесть перед тем, как Серые Пределы взяли свою добычу.

Или это рассказывал один из тех, кто вернулся из страны мертвых, а потом ушел обратно, не в силах противиться ее зову.