Юлия Ганская: На краю бездны [СИ]

Положение спас какой-то красноволосый мужчина, который перевесился через ограждение своего балкона, расположенного позади Аноэля, и захихикал так, словно был в стельку пьян. Казалось, что он абсолютно не понимает — где он и что происходит. Рыжий пощелкал пальцами и попытался засвистеть, что у него не получилось, превратившись в непонятное сипение. Но эффект от того, что он делал, не заставил себя ждать. Рядом с Шеду возникла огромная призрачная копия черноволосого мужчина с балкона, она надменно оттопыривала губы и позванивала такими же призрачными браслетами на руках. С негромким хлопком с другой стороны появилась еще одна такая же фигура, которая поглаживала себя по внезапно отросшему животу, явно не принадлежавшему оригиналу. Рыжий явно потешался от души над черноволосым, заставляя его подобия строить потешные и возмущенные рожи. Казалось, что с их оригиналом вот-вот случится удар, он побагровел, костяшки пальцев, впившихся в перила, побелели, почти сливаясь с камнем.

— Как ты смеешь, Локи! — Крикнул он рыжему, которого пыталась отвести от балкона красивая светловолосая женщина, что-то говоря ему. Со всех сторон раздавались смешки явно веселившихся над происходящим зрителей. Но главное — внимание всех было отвлеченно от Аноэля, который отступил назад, за широкую фигуру Шеду. Господин Хедрунг незаметно шагнул вдоль стены, стараясь оказаться ближе к Аноэлю, и незаметно кивнул ему, призывая отойти как можно дальше. Аноэль отступил еще на пару шагов, оказываясь в тени, отбрасываемой Шеду, и заставил свое тело раствориться, переносясь за пределы поля.

Его исчезновение заметил только рыжий пьяница, который довольно улыбнулся и позволил Фригг вернуть себя внутрь ложи.

***

Аноэль неожиданно понял, что с ним что-то не так. Словно светлые стены стали надвигаться на него со всех сторон, угрожая опрокинуться. Он моргнул, прогоняя внезапно нахлынувшую дурноту, и зашагал к покою Господина Хедрунга, собираясь узнать — когда они отправятся обратно. Аноэль скучал по Земле, несмотря на то, что она была чужда ему своей короткой и частенько — бессмысленной жизнью людей, с их полным отсутствием логики. Дурнота исчезла так же внезапно, как и появилась; возможно, так действует воздух Анхаша, к которому Аноэль не привык. Как-никак, этот мир ему почти незнаком, откуда можно знать — какие секреты он таит в себе.

Аноэль достиг входа в покой, закрытого золотисто-алой занавесью, и отодвинул её, проходя внутрь. Он понял, что появился не вовремя тогда, когда услышал голоса беседующих в дальней комнате покоя.

— Ты играешь в опасную игру. Если допустишь промах, все приложенные усилия пойдут прахом. А чем это грозит — ты и сам знаешь. Разве мало того, что из-за тебя уже понес наказание тот, кто осмелился нарушить законы? Даже для тебя есть границы, за которые лучше не выходить.

Голос говорившего был незнаком Аноэлю. Но в нём скользили нотки озабоченности, отчего казалось, что обсуждаемая тема крайне важна для собеседников.

— Вам не стоило показываться на состязании.

Беседующие явно приближались к выходу, и Аноэль подумал, что ему стоит убираться из покоя.

Он не успел никуда уйти, как занавесь отлетела в сторону, словно поднятая ветром, пропуская фигура в плотном плаще с низко опущенным капюшоном. За ней следовал Господин Хедрунг, явно не ожидавший увидеть Аноэля.

Фигура остановилась перед Аноэлем, рассматривая его, затем обошла кругом; тот, кто скрывался под плащом, был с него ростом и, вероятно, уже не молод. Не зная, как себя вести, Аноэль стоял, позволяя незнакомцу разглядывать себя. Это было непривычно, но раз уж он оказался в таком положении, лучше промолчать.

На секунду фигура шевельнулась, и полы плаща разошлись, открывая вышитое на подоле одеяния золотое изображение Круга Вечности. Оно принадлежало Храму Анхаша, насколько успел узнать Аноэль о городе, А значит, под плащом был один из священников Храма, не желавший, чтобы его увидел кто-либо. Потому Аноэль ничем не выдал своего удивления, оставаясь спокойным, словно ничего и не заметил.

— Помни, был дан только один шанс, — священник обращался к Господину Хедрунгу, который становился всё более озабоченным с каждым его словом, — нельзя избежать надвигающегося, можно только изменить его, если хватит сил и духа.

Он отвернулся и прошел мимо Аноэля, еле слышно шелестя плащом, а за ним плавно опустилась занавесь входа. Господин Хедрунг смотрел ему вслед, и Аноэль мог поклясться, что впервые видит на его лице почти растерянность. Это было неожиданно, Аноэль не знал ни одного момента, в который тот не нашел бы выхода или решения. Хотя он мало знал о нём, точней — не знал почти ничего. Да и что вообще Аноэль знал даже о самом себе?