Наталья Щерба - Астроградов Ключ

– Давно. Можно сказать, с самого рождения.

– И вам разрешён вход в Особое Хранилище? – продолжал спрашивать воин. – Вам доверяют особые поручения, секреты?

Мариш перевёл взгляд на Часы.

– Идите спать, уважаемый воин.

После бессонной ночи Эдрик, как ни странно, чувствовал себя довольно бодрым. Мариш совершенно не обращал на него внимания, ни словом не обмолвившись о ночном разговоре, – занимался каким-то очередными иллюстрациями.

Смотритель сам подошёл к Эдрику с предложением о какой-нибудь книге.

– Да, – ответил кавалерист, – есть ли у вас «Повести о военных лагерях»? К сожалению, автора не помню.

– Да, у нас есть такая книга. – Смотритель, если и был удивлён, то не подал виду. Он ушёл и через некоторое время вернулся с небольшим по периметру, но весьма объёмным томом.

– Хороший выбор, – обратился он к Эдрику, – книга содержит множество схем и рисунков, описания баталий самого…

Внезапно речь его прервал громкий возглас. Один из мастеров, Ник, разбирающий свитки, схватился за руку, словно его ужалили. Смотритель бросился к нему, но Мариш опередил его:

– Что случилось? – он попытался осмотреть запястье Ника, но тот мотнул головой:

– Рукопись… та красная, с золотом, – он указал на пергамен, что теперь валялся на полу.

Смотритель, аккуратно зажав листок двумя писалами, поднял с пола странный свиток.

Несколько минут Смотритель изучал вислую печать. Ник, между тем, рассказывал остальным, что рукопись вдруг ужалила его.

Смотритель подозвал Мариша и что-то шепнул тому на ухо.

– Всё в порядке, – успокоил он людей.

Ник чувствовал себя хорошо и мастера вернулись к прерванной работе.

Серговский подумал, что неплохо бы узнать поподробнее о происшествии, но Мариш сам подошёл к нему. Странно, но кажется, к юноше вернулась уверенность, и он больше не позволял себе тот затравленный взгляд, как в тот день, когда заметил, что Серговский следит за ним.

– Вы знали о магическом свитке? – спросил Мариш напрямую.

– Нет, – ответил тот не менее пристальным взглядом. – Я вообще не слышал о свитках, способных кусаться.

– Позвольте переговорить с вами, уважаемый воин, – к ним подошёл и Смотритель.

Серговский кивнул. Они втроём вышли в главный Зал, и прошли вдоль одного из длинных книжных шкафов, уставленных фолиантами, к песочным Часам.

– Здесь нас никто не услышит, – сказал Смотритель и, шагнув к Серговскому, протянул ему красную рукопись.

– Вы хотите проверить на мне действие свитка? – хмуро поинтересовался Эдрик.

– Нет, госпожа Мортинова сообщает, что эта бумага лично для вас. Только вы можете развернуть её и прочитать, что там написано.

Серговский, не без опасения, принял странную рукопись и сорвал печать. Свиток и не собирался его жалить.

«Всё, что ниже указано, подлежит немедленному исполнению. Мандигор»

Начало так себе.

«…Как только Книга будет изготовлена, попроси каждого из мастера расписаться на той же странице, – всех, кто участвовал в работе. А после – приложи вислую печать с этого свитка на последнюю страницу книги…»

– Нехорошие вести? – вежливо поинтересовался Смотритель, следя за выражением его лица.

Эдрик рассеяно помотал головой.

«…Но сам не спеши ставить подпись, если хочешь дожить до старости».

Сердце пробрал ледяной холод, а голове, наоборот, сделалось жарко.

«В этой Книге, между строк, искусно спрятано хитроумное заклинание… По букве на странице, по слову в главе, по знаку в рисунке. Лишь только приложить печать – и через ещё непросохшие подписи мастеров начнут тянуться их души… Пока не вберут до остатка. Книга втянет в себя все мысли и знания, все потаённые сведения их душ… И тогда нам раскроется тайна Астроградового Ключа…»

Серговский убивал людей. Много людей. Но это было на войне, в пылу битвы, посреди кровавого поля, а не так, чтобы умертвить человека, глядя ему в глаза. Попросить, чтобы сам подписал себе приговор… Елена всё хитро рассчитала: приказ шёл от Мандигора – его непосредственного начальника, и Серговский не смел ослушаться. Долг каждого воина – подчиняться военному командиру. И госпожа Мортинова намеренно сообщила приказ о страшном убийстве письмом, зная, что Серговский отказался бы от этого, весьма щекотливого, низкого, подлого дела.

– Госпожа Мортинова пожелала, чтобы печать с этого свитка была положена на последнюю страницу книги… – нарушил затянувшееся молчание Смотритель. – И чтобы печать установили именно вы.